Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Как крыльями птица.
Маячить больше невмочь.
На кровать ко мне садится,
Спать не дает мне всю ночь.
Водит пальцем по мерзкой книге
И, гнусавя надо мной,
Как над усопшим монах,
Читает мне жизнь
Какого-то прохвоста и забулдыги,
Нагоняя на душу тоску и страх.
Бормочет он мне,-
В книге много прекраснейших
Мыслей и планов.
Проживал в стране
Громил и шарлатанов.
Снег до дьявола чист,
И метели заводят
Был человек тот авантюрист,
Но самой высокой
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
Есть ловкость ума и рук.
Все неловкие души
За несчастных всегда известны.
В житейскую стынь,
При тяжелых утратах
И когда тебе грустно,
Казаться улыбчивым и простым —
Самое высшее в мире искусство».
Ты не смеешь этого!
Ты ведь не на службе
Что мне до жизни
Читай и рассказывай».
Глядит на меня в упор.
И глаза покрываются
Словно хочет сказать мне,
Что я жулик и вор,
Так бесстыдно и нагло
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Тих покой перекрестка.
Я один у окошка,
Ни гостя, ни друга не жду.
Вся равнина покрыта
Сыпучей и мягкой известкой,
И деревья, как всадники,
Съехались в нашем саду.
Ночная зловещая птица.
Сеют копытливый стук.
Вот опять этот черный
На кресло мое садится,
Приподняв свой цилиндр
И откинув небрежно сюртук.
Хрипит он, смотря мне в лицо,
И ближе клонится.-
Я не видел, чтоб кто-нибудь
Так ненужно и глупо
Ведь нынче луна.
Что же нужно еще
Напоенному дремой мирику?
Может, с толстыми ляжками
Тайно придет «она»,
И ты будешь читать
Свою дохлую томную лирику?
В них всегда нахожу я
Историю, сердцу знакомую,
Как прыщавой курсистке
Говорит о мирах,
Половой истекая истомою.
А может, в Рязани,
В простой крестьянской семье,
С голубыми глазами.
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
Ты прескверный гость!
Это слава давно
Про тебя разносится».
Я взбешен, разъярен,
И летит моя трость
Прямо к морде его,
Синеет в окошко рассвет.
Что ты, ночь, наковеркала?
Я в цилиндре стою.
Никого со мной нет.
И — разбитое зеркало.
Москва: Книжная палата, 2000.
При перепечатке материалов гиперссылка на сайт ser-esenin.ru обязательна. Все материалы являются собственностью их авторов.
С.А. Есенин: Жизнь моя, иль ты приснилась мне.