Хорошо в деревне летом стих есенина

Ближнему — теперь уж не могу!

Смерть одна желанна и любезна —

Пулю я недаром берегу. "

Да ещё узнали мы потом,

Что давно ты бедным отдавала,

Что добыть умела ты трудом.

Убедить его мы не могли,

Мы в овраг, где горько ветер стонет,

На руках покойницу снесли.

Утвердили прямо на гробу

И на камне четко написали

Жизнь и смерть, и всю твою судьбу.

И укор, и поученье в них.

Нужны нам великие могилы,

Если нет величия в живых.

Меня поймали в сети.

Но мне и бедность не беда,

Не будь любви на свете.

Всегда любви помеха?

И почему любовь — раба

Достатка и успеха?

Приносят мало счастья.

И жаль мне трусов и глупцов,

Что их покорны власти.

Когда теряю ум я,

А на устах твоих совет —

Когда с тобой мы рядом?

Но как же мне его хранить,

С тобой встречаясь взглядом?

С его простой любовью,

Кто не завидует никак

Всегда любви помеха

И не цветет любви цветок

Без славы и успеха?

Я долго шел по коридорам,

Кругом, как враг, таилась тишь.

На пришлеца враждебным взором

Смотрели статуи из ниш.

Был странен серый полумрак,

И точно маятник зловещий,

Звучал мой одинокий шаг.

Мой взор горящий был смущен

Едва заметною фигурой

В тени столпившихся колонн.

Как зверь, в меня вцепился страх:

Я встретил голову гиены

На стройных девичьих плечах.

Глаза зияли пустотой,

И мерзко крался шепот хриплый:

"Ты сам пришел сюда, ты мой!"

И наплывала полумгла,

И бледный ужас повторяли

твое сознание усталое,

когда ступеньки этой лестницы

уходят из под ног,

когда плюет на человечество

твое ночное одиночество, —

размышлять о вечности

и сомневаться в непорочности

идей, гипотез, восприятия

и — кстати — самого зачатия

Мадонной сына Иисуса.

с глубокими ее могилами,

покажутся такими милыми.

Лучше поклоняться данности

с короткими ее дорогами,

покажутся большими крыльями,

покажутся большими птицами.

с убогими ее мерилами,

которые потом до крайности,

послужат для тебя перилами

(хотя и не особо чистыми),

удерживающими в равновесии

твои хромающие истины

на этой выщербленной лестнице.

Девушка пела в церковном хоре

О всех усталых в чужом краю,

О всех кораблях, ушедших в море,

О всех, забывших радость свою.

И луч сиял на белом плече,

И каждый из мрака смотрел и слушал,

Как белое платье пело в луче.

Что в тихой заводи все корабли,

Что на чужбине усталые люди

Светлую жизнь себе обрели.

И только высоко, у Царских Врат,

Причастный Тайнам,— плакал ребенок

О том, что никто не придет назад.

О друг всегда везде с тобой

Любви безумного томленья

В сторане покоя и забвенья

Бес страха в час последней муки

Отрады ждал я от разлуки, —

Я видел прелесть бестелесных

Что образ твой в чертах небесных

Я перенес земные страсти

Ласкаю я мечту родную

Желаю плачу и ревную

Моя душа в немом страданье

Случится ль шепчешь засыпая

Твой слова текут во мне пылая

Ты мертвецу святыней слова

Увы твой страх твои моленья

Ты знаешь мира и забвенья

Привязанность болью прощания

А ненависть силой того отвращения

С которым мы помним свои обещания

Тебя обгрызают, как рыбы — пирании,

Друзья и заботы, источники нервности

И все-то ты знаешь заранее…

Ты это предвидел, ты благоразумен

Ты взгляд своевременно сузил.

Но время взрывается. Новый обычай

Родится как частное мнение.

Права человека по сущности – птичьи,

А суть естества – отклонение,

Свобода – вот ужас. Проклятье всевышнее

Адаму и Еве напутствие…

Не с той ли поры, как нагрузка излишняя,

Она измеряется мерой отсутствия?

Напомнит назойливый насморк

Что ценность мгновенья ровна бесконечности

Делённой на жизнь и умноженной на смерть

Забытого займа, сиречь – завещание

Любовь измеряется мерой прощения

Привязанность – болью прощания…

Разлито в нем полночное свеченье,

Тут с миртом ветвь сплетает кипарис

В зловещем братстве, в темном единенье.

Коварная топорщится крапива,

Плетет бессмертник траурный венок,

И в три погибели согнулась ива.

И свежий ветер листьев не колышет,

Здесь Тишина на землю налегла,

Здесь лишь она одна живет и дышит.

Что шепчут призраки о тайнах гроба,

Кровь капает с деревьев, и листва

Во тьме недоброй светится багрово.

Томится сердце, дух и воля стынут,

Громаду зла не в силах побороть,

Стою пред ней, потерян и покинут.

М. Светлов (из разговора)

Ты какой-то злой".

Недолго это было.

Меня ломала жизнь

подобно глупому щенку.

вновь я подставлял щеку.

чтобы злей я был,

И я вам расскажу сейчас

с которой ходят в гости,

сахар в чай кладут.

Когда вы предлагаете

я чай смиренно пью

И я вам расскажу еще

Когда перед собраньем шепчут:

и лучше вы пишите,

а в драку лезть

покамест не спешите",-

то я не уступаю

Быть злым к неправде —

я надолго разозлился.

Powered by vBulletin® Version 3.8.0

Copyright ©2000 — 2018, Jelsoft Enterprises Ltd. Перевод: zCarot