Курсовая работа: Лирика любви в творчестве С.А. Есенина

Муниципальное общеобразовательное учреждение

Средняя общеобразовательная школа

п. Лесной Верхнекамского района Кировской области

Лирика любви в творчестве С. А. Есенина.

Выполнила Смотрина Анастасия Александровна

ученица 9 класса

Гончарова Людмила Васильевна

Я выбрала эту тему, потому что мне нравятся стихи Есенина, особенно его песни. Они мелодичные, задумчивые.Актуальность: Предстоящий юбилей Есенина

Объект исследования: Поэзия XX века

Предмет исследования: Любовная лирика

Проблема: Известно, что Сергей Есенин — знаменитый поэт. Любовная лирика Есенина посвящена определенным женщинам. Кто является прототипом любовных стихотворений Есенина?

Тема: Лирика любви в творчестве С. А. Есенина

Цель: Изучить кому посвящена любовная лирика Есенина

1) Изучить историю создания стихотворений

2) Проанализировать стихи

Гипотеза: Если любовная лирика Есенина волнует нас до сих пор, то, наверно, она посвящена определенным женщинам, следовательно, у неё есть прототипы героинь.

Лирика любви в творчестве С. А. Есенина

… Сергей Есенин не столько человек, сколько орган,

Созданный природой исключительно для поэзии,

Для выражения неисчерпаемой «печали полей»,

Любви ко всему живому в мире и милосердия,

Которое – более всего иного – заслужено человеком.

Сергея Александровича Есенина представлять, кажется, не надо – это самый читаемый в России поэт. Современники отмечали необычайно стремительное вхождение его в литературу, всеобщее признание.

Назым Хикмет: «Есенин – один из величайших поэтов мира, один из честнейших поэтов мира… – Мы должны учиться у него честности, ничего не скрывая от Родины». [5, с. 353]

Павло Тычина: «Прошли годы, но и сейчас не угасла притягательная сила есенинского слова». [5, с. 13]

Сергей Есенин 1924: «Прежде всего, я люблю выявление органического. Искусство для меня не затейливость узоров, а самое необходимое слово того языка, которым я хочу себя выразить». [9, с. 367]

Прочитаем его автобиографию, написанную им незадолго до смерти в октябре 1925 года («О себе»). Есенин настолько «свой», что нам кажется, что о нем-то мы все знаем. И все же этот человек за свою очень короткую жизнь оставил литературное наследие, которое содержит, как оказывается, еще много загадок. В самом звучании его фамилии есть что-то природное, лесное, весеннее – и никаких псевдонимов, столь популярных в его время, не понадобилось.

Сколько критиков толковало о загадке редчайшей популярности Есенина, а, собственно, загадки-то и не было. Талант душевной распахнутости, искренности, обаяния природа соединила в одном человеке с поразительным даром слышать музыку времени, чувствовать красоту мира, жить, «волнуясь сердцем и стихом».

Ему на роду была написана судьба поэта. Чуткие к песенному слову люди понимали это с первого же знакомства с его стихами.

Василий Федоров считал: « О поэтах, как о реках, надо судить, когда они в своих берегах. Иная речка весной так разольется, что кажется необозримо широкой, непостижимо глубокой, а спадет полая вода – и нет могучей реки. Ее уже можно перейти вброд, не замочив подвернутых брюк. Благо, если она чиста и на ее неглубоком дне водятся шустрые пескари.

Иное – Сергей Есенин. Он огромен в своих берегах. К тому же берега его поэзии в нашем понимании раздвигаются, а русло углубляется. И дело тут не только в том, что мы находим новые материалы – стихи, письма, документы, обогащающие наши представления о нем. Прибыль идет от всего наследия, от всего того, что мы знали и раньше. Кажется в стихах его все ясно. Как говорят, черным по белому писано. Но за этой ясностью, как и за ясностью стихов Лермонтова, есть загадка. Загадочен источник чувств, их глубина, а значит, и сами стихи».[5, с. 19]

Алексей Прасолов сказал: «Да, Сергей Есенин – живое, обнаженное русское чувство. Не хочется говорить о его поэзии как о «явлении в литературе», как о «вкладе в золотой ее фонд» и т. д. Оставляем эти термины и понятия тем, кто породил их. А себе берем самого Есенина, как он есть. К одним поэтам мы приходим в определенном возрасте. Есенин приходит сам, приходит естественно и захватывающе, как и подобает чувству. Причем, не глядя на ваш возраст». [5, с. 34]

Да! Время работает на Есенина.

Ныне мы справедливо говорим о Сергее Есенине как гениальном поэте XX века.

Гениальный поэт всегда народен и современен. Каких бы сторон его творчества мы ни коснулись, к каким бы его стихам и поэмам не обратились.

Сколько в стихах самого сокровенного, есенинского, лично пережитого поэтом, и одновременно, сколько общечеловеческой доброты и сердечного тепла, которого ныне так явно не хватает на нашей планете.

Стихи Есенина кровно близки нам, нашему времени. Они затрагивают самые коренные, истинно глобальные проблемы нашего времени. Каких бы глубинных вопросов современной народной жизни, сегодняшней действительности мы ни коснулись, мы убеждаемся, что о многих из нас мучительно думал, размышлял Есенин, тревожно вглядываясь со светлой надеждой и верой в будущее России.

Неодолимо движение времени. Одно поколение сменяет другое. Русь советская, разворачивая перестройку, готовится вступить в XXI век.

Движется, живёт по своим законам мир поэзии – Вселенная души человечества. Беспрерывно нарождаются и вспыхивают в этом чудесном мире новые поэтические звезды и звездочки. Одни сгорают и навсегда затухают ещё при жизни их «хозяина», свет души от других доходит к нам на протяжении десятилетий, и лишь немногие, очень немногие согревают народную «живую душу» в веках, разгораясь со временем всё ярче и ярче. Имя одной из таких прекраснейших лучезарных звезд в бессмертном поэтическом созвездии России – Сергей Есенин. Оно – вечно.

Душа поэта знала взлеты и падения, тихую и смертельную тоску, тепло дружбы и горечь разочарований… «Был я весь – как запущенный сад», — вспоминал он пережитое. Его нередко посещали усталость, подавленное настроение. И тогда рождались стихи, полные неизбывной боли, сожаления о напрасно растраченной молодости, чувства одиночества.

Глубочайшим лиризмом пронизаны его стихи о любви к женщине. Любовь пылкая, безоглядная, любовь, помогающая познать всю полноту и прелесть жизни, нашла в Есенине певца страстного и вдохновенного. Многие его стихи охвачены «голубым пожаром», в котором не только живая горячая боль, но и очищающий душу огонь, «светлая тайна».

С самых ранних стихов в лирике Есенина – тема любви. Первоначально она звучала в произведениях фольклорно-поэтического, иногда стилизаторского характера, например «Подражание песне». (Приложение 6)

Здесь стилизованы все элементы стиха, и авторское «я» неизбежно воспринимается как традиционное «я» народной лирической песни.

О любви Есенин пишет уже в самых ранних своих стихах («Подражание песне», «Ты поила коня из горстей в поводу. », 1910). Любовь к женщине – лишь акцент проявлении чувства ко всему земному, любимая часто представляется в образе природы: «Зацелую допьяна, изомну, как цвет», а природа – олицетворена: «Выткался на озере алый цвет зари» (1919); «Зеленая прическа,/ Девическая грудь,/ О тонкая березка,/ Что загляделась в пруд?». Любовью пронизана вся природа: «В цветах любви весна – царевна/ По роще косы расплела… И я, как страстная фиалка,/ Хочу любить, любить весну» («Чары», 1913-1915).

В 1916 году молодой поэт написал маленькую поэму «Мечта» и дал ей многозначительный подзаголовок «Стихи о любви».

В поэме он изобразил идеальный образ, который притягивает его к себе не телесной статью, не чувственностью, а именно душевной красотой и какой-то неотмирной духовностью.

Тихий отрок, чувствующий кротко,

Голубей целующий в уста, —

Тонкий стан с медлительной походкой

Я любил в тебе, моя мечта.

Он влюблен в этот образ, как пушкинский рыцарь в святую Деву; он для него нечто более значительное, нежели Прекрасная дама для Александра Блока.

Ты шепнула, заслонясь рукою:

«Посмотри же, как я молода.

Это жизнь тебя пугала мною,

Я же вся как воздух и вода».

Для Есенина такой образ Жизни, в которой есть место светлым чувствам – и нет места темным страстям. И когда он пишет: «Была ты песня и мечта» или «Но она мне как песня была», — понимаешь, что самые светлые воспоминания жили в душе поэта о тех женщинах, которых он любил, но которые ласково говорили ему «Нет» («Но девушка в белой накидке сказала мне ласково «Нет»). Именно образ такой женщины, приблизившийся к нему и удалившейся от него, оставался для поэта «мечтой» и «песней».

Мечтой о любви согреты многие строки ранних стихов Есенина. Чист, непосредственен образ лирического героя этих стихов. Ничто пока не омрачает его взора, «васильками светится» его сердце. Таинственно влечет и манит его девичья красота. Он озорно грозится синеокой красавице сорвать фату и увести «под склоны вплоть до маковой зари».

Далеко не все эти стихотворения художественно совершенны и самостоятельны. Есть среди них стихи, написанные с явным подражанием Кольцову («Темна ноченька, не спится. », «Хороша была Танюша, краше не было в селе. »). Есть стихи, навеянные песенными, народными мотивами («Подражание песне», «Под венком лесной ромашки. »), лирически поэтизирующими деревенскую любовь. «Он, помню, — замечает один из современников поэта, — рассказывал… какая бывает любовь в деревне, лирически ее идеализируя. Тут было дело не в личных признаниях… Эта тема была только поводом вспомнить о рязанских девушках и природе. Ему хотелось украсть этим лиризмом самые родные ему и навсегда любимые предметы, образы, пейзажи в глазах тех, кто не может знать их так, как он».

Одним из первых стихотворений, где явственно обозначался самостоятельный подход молодого поэта к лирической теме, было «Выткался на озере алый цвет зари. »

Это стихотворение, написанное юным поэтом, которому к тому времени едва ли исполнилось шестнадцать лет, по-настоящему есенинское. В нем отчетливо проявилось столь характерное для поэзии Есенина в дальнейшем «буйство глаз и половодье чувств».

Это – трепетное, эмоциональное стихотворение о любви-мечте. В художественном плане оно самостоятельно, новаторски дерзко, первично. Ныне оно, по праву, стало одним из любимых в народе произведений.

В стихах о любви, относящихся к 1918-1919 годам, обозначились уже чисто есенинские мотивы, сливающие воедино поэзию любви с поэзией природы, передающие высокую одухотворенность чувства и его целомудренность. Таково стихотворение «Зеленая прическа. », построенное на сравнении девушки с тонкой, заглядевшейся в пруд березкой, ее кос – с ветвями, пронизанными лунным гребешком; далее следует рассказ самой березки о том, как однажды, звездной ночью, к ней подошел пастух.

Один из ближайших друзей поэта, литератор Георгий Устинов, недаром писал, что элементы эротики совершенно отсутствовали в стихах Есенина. «“Были, впрочем, такие элементы, — добавляет он, — но совершенно целомудренного, я бы сказал детски целомудренного характера, вроде: „Отрок-ветер по самые плечи заголил на березке подол” или о той же березке и о пастушке: „За голые колени он обнимал ее”. » В таком духе, вероятно, должна была быть выдержана задуманная Есениным в начале 1918 года (но неосуществленная) книга «Стихи о любви».

Давно замечено, что чистое счастье любви поэт испытывал, когда эта любовь была взаимной, но как бы несостоявшейся; когда она останавливалась на высшей духовной точке тянущихся друг к другу душ; когда оставалась невоплощенной в её земные формы. Именно такая любовь рождала самые светлые страницы есенинской лирики, именно жажда такой бестелесной, не материальной, не плотской любви, вечно длящейся, не оставляла его на протяжении всей жизни… Основная загадка есенинской любовной лирики, может быть, и кроется в том, что при всей своей разгульной жизни, при всем «хулиганстве», при всем том, что много девушек он «перещупал, много женщин в углах прижимал», — поэт не отдал темным страстям свою юношескую мечту об идеальном женском образе, созданном в самых целомудренных глубинах души. Дойти до черты – но не переступить её, ибо… «если тронуть страсти в человеке, то, конечно, правды не найдешь».

Спасая этот внутренний свет, Есенин выработал свою философию понимания человека. Человек для него — неизбежное вместилище тьмы и света, дьявольского и божественного, плотского и духовного… Время от времени отвращение к плотскому у поэта становилось почти манией, почти болезненным чувством. Все плотское, «низшее» для него как бы гнездилось в человеческом сердце, а все высокое, светлое, светящееся он воплощал в человеческом лике, окаймленном золотистым светом, носящем приметы образа Божия. Потому-то Есенин и влюблен во всё то, что ассоциируется с золотым и золотистым: «голова ты моя золотая», «куст волос золотистый вянет», «золотая роза». А сердце? «Глупое сердце», «озлобленное сердце», «поганое сердце», «сердце собачье моё, я на тебя, как на вора, спрятал в рукав лезвиё. » «Я всегда хотел, чтоб сердце меньше билось в чувствах, легких и простых. »

Среди малоизвестных стихотворений Есенина есть одно, обращённое к царевнам, дочерям государя императора Николая II (Приложение 6). В 1917 году Есенин служил санитаром в Царскосельском лазарете, где часто бывали императрица и её дочери. Поэт был поражен добротой души, заботой царевен, которые стремились облегчить участь раненых. Он пророчески видел судьбу молодых царевен в багровом зареве заката.

С Анастасией, самой младшей из царевен, прелестной, веселой красавицей, лукавой шалуньей, после своего выступления в лазарете Есенин беседовал. У него навсегда осталось в памяти восхищение от встречи: «Гуляли с Настенькой по саду, милое создание!»

О тех женщинах, с кем сводила его судьба, можно много рассказывать. Каждая из них неповторимо, по-своему, соприкоснулась с любовью, дружбой поэта.

Можно начать с Анюты Сардановской, внучки священника, вместе с которой Есенин учился в епархиальном училище. Юношеская влюбленность. О ней он напишет значительно позднее.

Да, было увлечение, но Анна вышла замуж за другого и умерла при родах. У Есенина было позже много романов, любимых и близких женщин, но к концу своей жизни он напишет поэму, и мы не усомнимся, что это – сердечная память об Анюте Сардановской. И само имя героини поэмы «Анна Снегина» звучит как-то особенно поэтично, ласково, многозначно.

Позднее Есенин писал в стихотворении «Мой путь»: ( Приложение 6)

Анне Сардановской Есенин посвятил стихотворение «За горами, за желтыми долами. »(Приложение 6), опубликованное впервые в 1916 году, и стихотворение «Зачем зовешь. », относящееся к 1911-1912 годам.

Была ещё милая Мария Бальзамова. Ей, тоскующей по деревне и деревенским девушкам, Есенин посылал письма, полные отчаянной любви. Не исключено, что одно из лучших ранних стихотворений – «Не бродить, не мять в кустах багряных…» (Приложение 6) — посвящено впечатлениям от встречи с Маней, названной Есениным «Тургеневской Лизой».

Ревниво и настороженно юноша оберегал свои отношения с семейством местной молодой помещицы Лидии Кашиной, несмотря на то, что она мать двоих детей, замужняя женщина, была на десять лет старше его, Есенин, несомненно, испытывал чувства более сердечные, нежели почтительные или уважительные.

В образе Анны Снегиной воплотились и черты помещицы Лидии Кашиной, которой поэт был увлечён, дружбой с которой дорожил. Лидия Ивановна была молодая, интересная и образованная женщина, владеющая несколькими иностранными языками, с широкими духовными интересами. Ей было посвящено стихотворение «Зеленая прическа» (Приложение 3). Поэт часто бывал в доме Кашиной, когда приезжал летом в деревню, находил там умную собеседницу, заинтересованную его творческими успехами. Возвращаясь домой, приносил букеты жасмина и сирени.

Кульминацией этого странного и таинственного романа была, видимо, встреча Сергея Есенина с Лидией Кашиной летом 1917 года, после того, как хозяйка усадьбы уже отдала свой двухэтажный дом в Константинове деревенскому миру, а сама переехала жить на другую усадьбу – в Белый Яр, на луговую сторону Оки, в нескольких верстах от Константинова. Однажды утром Сергей сказал домашним, что уезжает на Яр с барыней. Он вернулся лишь поздно ночью, молча взял полушубок и ушёл ночевать в амбар. Память об этом дне, о разговорах, которые он вёл с Лидией Кашиной, видимо, отразились впоследствии в поэме «Анна Снегина» (Приложение 6). Но не только в ней.

Как светлый аккорд звучит в поэме воспоминание о молодости, об ушедшей юности.

Лидия Кашина, в отличие от героини поэмы «Анна Снегина», никуда не эмигрировала. После того, как новая власть реквизировала у неё и усадьбу на Белом Яру, она переехала в Москву. Есть сведения, что Есенин иногда бывал у неё.

Кашина умерла от рака в 1937 году (она, так же как и Есенин, была похоронена на Ваганьковском кладбище), не оставив о Сергее Александровиче ни единой строки воспоминаний, о чем приходится только сожалеть. Почти на двенадцать лет пережила она человека, в судьбе которого так много значила и для которого «как песня была», сама, быть может, не подозревая этого. Но мы-то знаем, что в жизни поэта Сергея Есенина эта незаурядная женщина сыграла особую роль, и образ «девушки в белой накидке» для нас неразрывно связан с ее именем и со старым особняком, «снегинским домом».

А пока Есенин заполнен новыми энергиями – энергиями надежд, энергиями творчества – и новым чувством к молодой секретарше из эсеровской газеты Зинаиде Райх.

Летом 1917 года в редакции газеты «Дело народа», где печатались стихи Есенина, он познакомился с работавшей здесь Зинаидой Райх, смешливой, радостной, живой, бойкой девушкой. Она была привлекательна, женственна, нежна, поэтична.

Облик Есенина той поры представлял что-то неземное, нежное, васильковое. Белокурый Лель был молод, счастлив, в плену любви и словесных кружев поэзии.

Решено было венчаться. Обвенчались на родине Алексея Ганина, под Вологдой, в церкви Кирика и Иулиты. Райх хотела иметь семью, мужа, детей. Он тоже был очарован, влюблен. В то мгновение они представить себе не могли, как сложиться их совместная жизнь, но счастливое время заполнилось каждому из них.

Райх была чрезвычайно интересной и обаятельной женщиной, обладавшей в очень большой степени тем необъяснимым качеством, которое по-русски называется «поди сюда», а на Западе известно под именем Sex appeal (сексапильности). Всегда она была окружена большим кругом поклонников, многие из которых демонстрировали ей свои пылкие чувства в весьма откровенной форме. Райх любила веселую и блестящую жизнь.

Юрий Елагин пишет: «Его страстная любовь приняла болезненный оттенок под влиянием характера и поведения Райх. Мало-помалу его ревность развилась и приняла фантастические размеры.

Он ревновал Райх ко всем, к кому только можно было ревновать, иногда даже и к женщинам»… [4, с.48]

Так что, может быть, Есенин не так уж и был не прав, когда писал в «Письме к женщине», обращаясь, по-видимому, к своей бывшей жене:(Приложение 5)

Поначалу ничего не предвещало будущей размолвки. Снимали квартиру на Литейном. Первые ссоры были навеяны поэзией. С переездом в Москву кончились лучшие месяцы их жизни. Потухли три окна на Литейном, тогда Есенин не придал этому значения, но впоследствии они странным образом завораживали поэта и он, проходя мимо, рыдал, ранимый донельзя прошлым и настоящим.

Зинаида Райх была самой любимой из близких Есенину женщин. Так по крайней мере не колеблясь, утверждают родные поэта, и Зинаида Николаевна очень любила Есенина, как утверждают очевидцы их отношений. И её, как и первого сына поэта, постигла ужасная участь. В 1939 году она была зверски убита в собственной квартире. Расстрелян был в Бутырках и свидетель их свадебного путешествия вологодский поэт Алексей Ганин.

В стихах Есенина нет прямого упоминания имени Зинаиды Николаевны, но он напишет ей стихотворение за стихотворением, одно лучше другого. Например, «Письмо к женщине». Его сын Константин в своих воспоминаниях подтвердил сцену объяснения отца с матерью, характер и тональность разговора. И «Собака Качалова» (Приложение 1) — это тоже для Райх.

Стихотворение «Вечер черные брови насопил…» (Приложение 6), хоть и включено поэтом в цикл «Любовь хулигана», который принято связывать с именем А.Миклашевской, всё-таки посвящено Зинаиде Николаевне.

И наконец стихотворение «Цветы мне говорят – прощай…» (Приложение 6), написанное за два месяца до гибели поэта, обращено опять к ней.

Положение круто изменилось в пресловутом «кабацком» цикле («Москва кабацкая»). Можно взять из него любое стихотворение, например «Сыпь, гармоника. Скука… скука. ». В нем сразу ощущается резкая смена интонаций, словаря, самого стиля обращения к женщине (не говоря уже о создаваемом женском образе), всей структуры и мелодики стиха.

Как будто перед нами строки другого поэта. Дергающий ритм, речитативный язык, вульгарная лексика, озлобленный цинизм – всё это ничем не напоминает той нежности, поэтичности, временами даже сказочности, которые звучали в его прежних стихах о любви. Здесь любовь попрана, низведена до плотского чувства, женщина обезображена, сам герой деморализован, и его прерываемая буйством тоска лишь в самом конце сменяются ноткой жалостливого раскаяния. («Дорогая, я плачу, прости… прости. »).

Едва ли, однако, все содержащиеся в стихотворении выпады, вся потрясающая его эскапада грубости и цинизма должны приниматься в своем прямом и единственном смысле. Невольно напрашивается мысль об известной нарочитости, демонстративности изображаемой поэтом картины (и употребляемой им лексики), о том, что он как бы выставляет на показ всю мерзость кабацкого омута, в которую он погрузился и который его ничуть не радует, не утешает, а наоборот – тяготит. Недаром в самом первом стихотворении цикла («Да! Теперь решено, без возврата. ») это пристанище названо «логовом жутким», во втором («Снова пьют здесь, дерутся и плачут. ») оно «чадит мертвячиной», а о развеселых его обитателях сказано «Бесшабашность им гнилью дана».

В этом «логове», как показывает поэт и в других стихотворениях, нет места человеческой радости, нет и надежды на счастье. Любовь здесь не праздник сердца, она приносит человеку гибель, она губит его, словно чума.

Так бы и потонуло всё это в пьяном угаре, в дикой музыке грубых страстей и жестоких оскорблений, если бы не прорывы к чистой душевности, не пронзительные нотки раскаяния, которые слышатся почти в каждом из звеньев «кабацкого» цикла.

Один из выдающихся современников поэта, Дмитрий Фурманов, писал: «“Москва кабацкая” веет ужасом, но пафос тут неподдельный и лиризм».[10, с. 108]

О каком пафосе и лиризме здесь речь? О трагическом пафосе переживаний, связанных с ощущением кривизны и порочности избранного пути, с погружением в омут, из которого вырваться не так-то легко. Это трагическое чувство в сочетании с природной задушевностью, с исповедальной откровенностью, с неоценимым богатством таящихся в сердце «снов золотых» и рождает ни с чем не сравнимый, чисто есенинский лиризм.

Есенин встречался с обожавшей его Надеждой Вольпин и с Галиной Бениславской, когда в 1921 году в России появилась прославленная актриса, танцовщица с мировым именем Айседора Дункан, пылавшая революционным романтизмом, решившая открыть в России танцевальную школу. Она встретилась с Есениным в мастерской художника Якулова. Поэт поразил её воображение. Зная по-русски несколько слов, она произнесла: «Ан-гел, ан-гел». Затем гладила его волосы, заглядывала в васильковые глаза, а он целовал ей руки. Два художника, оба с эмоциональными, импульсивными душами, не могли не прийти друг к другу.

Она была, бесспорно, талантливой женщиной. Кроме того, возраст брал свое. В 1921 году Айседоре было уже 43 года.

Оба в это время были страшно по-человечески одиноки. Есенин окончательно расстался с Зинаидой Райх. Оба они – и Дункан, и Есенин – отличались редкой широтой, душевной щедростью и мотовством. И оба они были по существу бездомными людьми.

Их встреча была, что называется, предрешена. С первого мгновения они ощутили не просто взаимную душевную близость. Нет, это была встреча особей одной человеческой породы.

И потянулись они друг к другу не столько как мужчина и женщина, сколько как два человека сходного душевного склада. Каждый из них ценил в другом нечто высшее, чем собственно мужское или женское.

Представлять их друг другу было не надо. С первой же секунды они не могли отвести глаз друг с друга.

Есенин читал ей стихи, и они пытались «разговаривать»… Разговаривали больше жестами и взглядами, оба уверенные в том, что прекрасно друг друга поняли.

Айседора Дункан полюбила Есенина. В ней поэт видел талантливую, умную актрису. «В её улыбке была заря, в движениях тела – аромат зеленого луга», — писал Андрей Белый. Чувства их бушевали, это была большая страсть как с его, так и с её стороны.

Нельзя не сказать ещё об одном обстоятельстве, которое толкнуло этих двух людей в объятия друг друга.

Её судьба как матери была ужасна. Ещё до встречи с Есениным её дети – мальчик и девочка – погибли в автомобильной катастрофе. Айседора мучительно переживала их гибель, хотела покончить с собой, стала злоупотреблять алкоголем. Вполне возможно, в любви 44-летней великой танцовщицы было и материнское чувство к молодому, 26-летнему поэту, так как она находила в нём сходство с её погибшим белокурым сыном. Весной 1922 года, зарегистрировав брак, Дункан и Есенин выехали за рубеж.

За границей написано немного стихов, например: «Сыпь, гармоника. Скука…Скука», «Пой же, пой. На проклятой гитаре…» (Приложение 6) и др. Но в этих стихах – боль за тех русских, кто вынужден был жить на эмигрантском берегу.

Если Айседора Дункан, помимо всего прочего увидела в Есенине сходство со своим погибшим малолетним сыном, то для Есенина не меньшее значение имело ощущение не столько женской, сколько материнской ласки, которой ему так не хватало в детстве. И едва ли случайно то, что все женщины, оставившие глубокий след в жизни поэта, были старше его по возрасту.

Можно ли всерьез говорить о всех этих Женях, Ритах, Надях, Ликах, да даже и о Галине Бениславской. После юношеского романа с Анной Сардановской Есенин подсознательно тянулся к женщинам, способным дать ему именно материнскую заботу и нежность. Лидия Кашина, Анна Изряднова, Зинаида Райх, Августа Миклашевская – все они были старше его. Разница в возрасте Дункан и Есенина измерялась 18-ю годами.

Злую шутку играла жизнь с этими двумя людьми.

Объясняться с Айседорой Есенин не мог. Поговорить по душам… О чем? Каким

образом? От её ласк временами становилось тошно. А расстаться с Айседорой он всё же не мог.

«Любит меня… Чудная какая-то… Добрая… Славная… Да всё у неё как-то… не по-русски. »

Трагично оборвалась жизнь Айседоры. Менее чем через два года после смерти Есенина Айседору Дункан задушила ее собственная шаль, запутавшаяся в колесе прогулочного автомобиля.

Есенин за всю свою жизнь любил только двух женщин – Айседору Дункан и Зинаиду Райх.

Нам уже известно, что возвращение из-за границы, разочарование буржуазной действительностью и разрыв с богемой сыграли огромную роль в духовной жизни Есенина. Явственно отразилось это в стихах о любви, свидетельством чему является цикл «Любовь хулигана», сложившийся у Есенина к концу 1923 года.

Поэт осуждает то, что было не любовью, а дурной страстью, похмельным бредом, безоглядной, бессмысленной лихостью. Он призывает на помощь любовь возвышенную, чистую, которая рождает «слова самых нежных и кротких песен», которая воспитывает человека в преданности и постоянстве.

Такая любовь приносит не только уравновешенность и покой, она по-новому открывает мир, она помогает трезвым взглядом оценить дела и беды родной земли.

Цикл «Любовь хулигана» (1923, возвращение Есенина из-за границы) отмечается отречением от «кабацкого» прошлого, очищением, спасением через любовь. К лирическому герою приходит обновление. Трагический пафос, надрыв сменяется задушевностью, лиризмом, откровенностью.

Мечта о «чистой» любви – один из сквозных мотивов лирики Есенина. Сложная гамма эмоций сопровождает страдание, вызванное то жаждой любви, то сознанием её неосуществимости.

Ранняя золотая осень 1923 года подарила Есенину встречу с женщиной, которой поэт посвятил шедевры любовной лирики, прекрасные лирические стихотворения: «Заметался пожар голубой. » (Приложение 4 ), «Дорогая, сядем рядом. »(Приложение 6), «Мне грустно на тебя смотреть. », включенные в цикл «Любовь хулигана». Сохранился поэтический сборник Есенина с подписью «Милой Августе Леонидовне со всеми чувствами, которые выражены в этой книге».

Августа Леонидовна Миклашевская, актриса Камерного театра, прекрасная, нежная, красивая женщина.

Познакомила актрису с Есениным жена Мариенгофа – Нюша Никритина. «Был август. Ранняя золотая осень. Ездили за город и там подолгу гуляли. Под ногами шуршали золотые жёлтые листья».

Воспевал он земные черты в облике любимой.

Ты такая ж простая, как все,

Как сто тысяч других в России.

Знаешь ты одинокий рассвет,

Знаешь холод осени синий.

Есенина восхищает и поражает в ней необычное.

Твой иконный и строгий лик

По часовням висел в рязанях,

вызывая у поэта прилив нежных чувств:

Чтил я грубость и крик в повесе,

А теперь вдруг растут слова

Самых кротких и нежных песен.

Августа Леонидовна вспоминала: «… помню, как он сидел на ковре у моих ног, держал мои руки и говорил: «Красивая, красивая… Я буду писать вам стихи. »

Поэт утверждает истинное чувство любви, радости, тепла, помогающее ему обрести душевное равновесие.

По свидетельству друзей «… какой-то умиротворённый, непривычно спокойный Есенин и Миклашевская под тонкой синеватой вуалью – зрелище блоковское.

Счастливые друзья, видевшие Есенина в пору его последней любви. Она бросает

как бы отсвет на всю последующую лирику Есенина».

Он оставил нам поразительную по искренности «историю болезни в исповедальных стихах, рожденных «чудным мгновением».

В 1923 году состоялась помолвка Августы Миклашевской с Есениным, но к вечному союзу она не привела. Судьба распорядилась иначе.

В одну из редких встреч на улице он сказал ей: «Прожил с вами уже всю нашу жизнь».

Августа Леонидовна надолго пережила поэта, уйдя из жизни в 1977 году и оставив нам бесценное воспоминание о Сергее Есенине. «Щедрый он был. Душой своей щедрый был. Мне вот бессмертие подарил… Самое лучшее качество Есенина – искренность. У него в стихах душа живая бьется, плачет, радуется, смеется, озорничает… Как в жизни, так и в своих стихах выплеснулась. »

Самое яркое свидетельство глубоких, светлых чувств и мыслей поэта вписано в изумительный цикл лирических стихотворений «Персидские мотивы» (Приложение 6), написанных на Кавказе (1924 – 1925 гг.).

В «Персидских мотивах» любовь – не «чувственная дрожь», не «вспыльчивая связь», а теплота и нежность есенинского сердца, высказанные в ласковых словах, обращённых к восточной красавице.

«Персидские мотивы» – попытка обрести согласие с самим собой и с миром. Романтический сюжет о любви северянина и южанки Есенин воспринял через поэзию Пушкина и Лермонтова. Стихи написаны на Кавказе, но на темы, сюжеты, тональность, сам образ любви повлияла персидская лирика. Любимая в персидской лирике превосходит своей красотой саму природу, она исключительна.

Есенин создал образ голубой и весёлой страны, которой перестала быть Россия. Ранее Россия ассоциировалась в лирике Есенина с «голубой страной», страной – идеалом, мечтой («Голубеет небесный песок», «В голубой купается пыли»). После революции голубой цвет почти исчез из его лирики: «Закат обрызгал серые поля», «Принакрытые сереньким ситцем / Этих северных бедных небес». Теперь выдуманная Персия («Голубая родина Фирдуси») соответствовала идеалу: «Хорошо бродить среди покоя/ Голубой и ласковой страны». «Персидские мотивы» — противовес «Москве кабацкой».

Символом персидской красоты и любви является образ розы: «Тихо розы бегут по полям. »; «Губы к розам так и тянет, тянет»; «Лепестками роза расплескалась»; «Красной розой поцелуи веют, / Лепестками тая на губах».

Однако Персия в художественном воображении поэта – лишь временный покой. Одна из тем цикла ностальгия по России. В любовные мотивы непременно привносится образ родины, любовь к России обостряется: «Мы в России девушек весенних / На цепи не держим, как собак»; «Как бы ни был красив Шираз, / Он не лучше рязанских раздолий»; «Там на севере девушка тоже / На тебя она очень похожа»; «Сердцу снится страна другая».

В стихотворении «Шаганэ ты моя, Шаганэ. » (Приложение 2) поэт обращается к персиянке, придавая поэтическому образу определённые жизненные черты. В декабре 1924 года в Батуме Есенин познакомился с армянской учительницей Шагандухт Тальян. Отношения их были чистыми, душевными, целомудренными. Поэт рассказывал ей о России, родном селе, матери, сестрах, своей жизни, читал стихи. Она с волнением слушала, понимала и принимала их. Прямота, убежденность, с которой она отстаивала свои взгляды, трогали его. Шаганэ много рассказывала поэту о себе. Одиннадцати лет она лишилась матери, девятнадцати – отца. Была замужем за любимым человеком, но муж умер. Шаганэ осталась с ребенком на руках. Её непростая жизнь взволновала Есенина. Шаганэ была ему по душе, с ней было легко, спокойно, интересно.

Душевная чистота, нравственная рассудительность предостерегали эту женщину от более близких отношений с поэтом.

Есенин создал цикл стихотворений о Шаганэ.

Нас обычно влечёт к человеку, похожему на того, воспоминания о котором дороги сердцу.

Вот что об этом писала дочь поэта Татьяна Есенина: «Скажу об одном стихотворении. В нем есть строфа, где речь идет, я убеждена в этом, о Зинаиде Николаевне. Этого нельзя было понять, пока не были опубликованы снимки. На снимке в анфас Шаганэ Нерсесовна удивительно похожа на Зинаиду Николаевну». [11, с.4]

Есенин и Шаганэ расстались в феврале 1925 года, сохранив в сердцах добрые воспоминания. Через два месяца поэт вернулся в Москву.

«Персидские мотивы» — одно из лучших созданий Есенина, а «Шаганэ. » — одно из лучших стихотворений цикла. Музыкальная композиция придает ему особое очарование и делает еще более выразительной сложную игру чувств и мыслей.

«Шаганэ. » — единственный венок строф у Есенина и едва ли не единственный такой в русской поэзии.

Стихотворения конца 1925 года (вскоре Есенин погибнет) проникнуты грустью, разочарованием, ностальгией по утраченному счастью.

Поэзия Есенина, как и его короткая жизнь, поражает нас своей обнаженной искренностью, обостренной тоской чувств, поведавшей нам о том, что омрачало, волновало, радовало его душу.

Кто из нас не находил в его стихах близкое сердцу чувство или верное слово для выражения собственных переживаний!

Поэзия, как и душа поэта, нежна, светла, полна неисчерпаемой любви ко всему живому в мире, чтобы каждой строчкой серебряных нитей стихов звенеть «в человечьем саду».

Он и в этом высоком небе, растворившем в себе синеву есенинских глаз, и в нежном шелесте увядших трав, золотистых, как его волосы, и в скороговорке ручья, озорной и звонкой, как голос его.

Есенин, обладая высоким поэтическим талантом и приятной наружностью, любил и был любим. Женщины, которых встретил на своем пути поэт, вдохновляли его на создание новых поэтических шедевров.

Тема любви является одной из центральных тем в творчестве С. А. Есенина. У многих стихотворений, посвященных теме любви, есть свои прототипы. Именно они вдохновляли поэта на создание поэтических шедевров. Стихи поэта мелодичны, поэтому многие из них стали песнями. И эта вторая жизнь лирики поэта стала частью нашей жизни. Интерес к поэзии Есенина, к его любовной лирике не угасает. Читая стихи о любви, мы становимся духовно богаче, учимся бережнее относиться к этому святому чувству.

В ходе исследования были достигнуты цели и решены задачи. Гипотеза, которая была приведена выше, подтвердилась.

Работа над этой темой будет продолжена. Намечаются новые задачи и проблемы.

1. Башков В. П. Путешествие на родину Сергея Есенина [текст] / В. П. Башков, — М.; Просвещение, 1991 – 159с.

2. Егорова Н. В. Поурочные разработки по русской литературе [текст] / Н. В. Егорова, — М.; Вако, 2005 – 365с.

3. Кошечкин С. Сергей Есенин Стихотворения и поэмы [текст] / С. Кошечкин, — М.; Молодая гвардия, 1989 – 192с.

4. Куняев С. Роман-газета Сергей Есенин [текст] / С. Куняев, — М.; Народный журнал, 1996 – 144с.

5. Лесневский С. С. В мире Есенина Сборник статей [текст] / С. С. Лесневский, — М.; Советский писатель, 1986 – 656с.

6. Марченко А. М. Есенин С. А. Стихотворения Поэмы [текст] / А. М. Марченко, — М.; Дрофа: Вече, 2002 – 336с.

7. Прокушев Ю. Л. Колыбель поэзии [текст] / Ю. Л. Прокушев, — М.; Просвещение, 1982 – 175с.

8. Прокушев Ю. Л. Сергей Есенин Собрание сочинений в двух томах Том 1 [текст] / Ю. Л. Прокушев, — М.; Советская Россия: Современник, 1990 – 480с.

9. Прокушев Ю. Л. Сергей Есенин Собрание сочинений в трёх томах Том 3 [текст] / Ю. Л. Прокушев, — М.; Правда, 1983 – 416с.

10. Эвентов И. С. Сергей Есенин Биография писателя [текст] / И. С. Эвентов, — М.; Просвещение, 1987 – 159с.

11. Клубный вестник Сергей Есенин [текст] / — М.; 2002