LiveInternetLiveInternet

—Метки

—Рубрики

• ЧИСЛЕННИК (12611)
• Дни рождения (10220)
• Дни памяти (2039)
• [80] (1325)
• [90] (353)
• [100] (12)
• КОТСКОЕ (11117)
• Котоживопись (3290)
• Котофото (1362)
• Котоарт (898)
• Котолитература (115)
• Gif анимация (3)
• ПИСАТЕЛИ, ПОЭТЫ (11015)
• Василий Розанов (194)
• Владимир Набоков (111)
• Джейн Остен (83)
• Сергей Довлатов (74)
• Шарль Бодлер (71)
• Айрис Мёрдок (57)
• Михаил Булгаков (51)
• Поль Верлен (51)
• Луи-Фердинанд Селин (30)
• Оскар Уайльд (28)
• Ивлин Во (26)
• Олдос Хаксли (22)
• Хулио Кортасар (20)
• Э. Т. А. Гофман (17)
• Сигизмунд Кржижановский (14)
• ХУДОЖНИКИ (8169)
• СТРАНЫ (7576)
• Франция (1943)
• Англия, Ирландия (1882)
• США (944)
• Германия (900)
• Скандинавия (344)
• Италия (256)
• Япония (254)
• Испания (253)
• Польша (243)
• Австрия (219)
• Латинская Америка (218)
• Китай (141)
• БИБЛИОТЕКА (7044)
• Биографии, мемуары, дневники, переписка (1444)
• Собрания сочинений (1276)
• Литературные памятники (568)
• ЖЗЛ (487)
• Поэзия (301)
• Словари, энциклопедии (133)
• Исторические романы (129)
• Библиотека поэта (119)
• Библиография (105)
• МСП (72)
• Библиотека журнала «ИЛ» (62)
• Зарубежный роман XX века (46)
• Потаенная литература (46)
• Жизнь животных (26)
• Математика (1)
• ФОТО (3481)
• Фотографы (306)
• #Мои фото (195)
• Color (17)
• #Мои коллажи (13)
• ПОГОСТ (2885)
• РУССКИЕ КЛАССИКИ (1680)
• Федор Достоевский (1017)
• Лев Толстой (153)
• Александр Пушкин (85)
• Николай Гоголь (62)
• Антон Чехов (62)
• Николай Лесков (61)
• Иван Тургенев (60)
• Николай Некрасов (47)
• Михаил Салтыков-Щедрин (41)
• Михаил Лермонтов (38)
• Алексей Писемский (23)
• Иван Гончаров (22)
• Александр Островский (22)
• Александр Герцен (21)
• Павел Мельников-Печерский (15)
• СКУЛЬПТУРА (1597)
• НОБЕЛЕВСКИЕ ЛАУРЕАТЫ (1484)
• Борис Пастернак (78)
• Иосиф Бродский (67)
• Александр Солженицын (46)
• Герман Гессе (39)
• Уильям Фолкнер (31)
• Томас Манн (30)
• Кнут Гамсун (29)
• Ромен Роллан (26)
• Иван Бунин (26)
• Альбер Камю (19)
• Анатоль Франс (18)
• Уильям Голдинг (18)
• Луиджи Пиранделло (16)
• Михаил Шолохов (16)
• Генрих Бёлль (14)
• СЕРЕБРЯНЫЙ ВЕК (919)
• Марина Цветаева (134)
• Анна Ахматова (71)
• Андрей Белый (49)
• Александр Блок (41)
• Максимилиан Волошин (38)
• Зинаида Гиппиус (33)
• Федор Сологуб (29)
• Сергей Есенин (29)
• Валерий Брюсов (26)
• Осип Мандельштам (26)
• Михаил Кузмин (25)
• Николай Гумилев (24)
• Дмитрий Мережковский (23)
• Георгий Иванов (19)
• Игорь Северянин (13)
• СТИХИ (802)
• ОТКРЫТКИ, МАРКИ (530)
• ИСТОРИЯ, ЭТНОГРАФИЯ (497)
• ЖУРНАЛЫ (430)
• ФИЛЬМЫ (396)
• ПРИРОДА (330)
• СУИЦИД (287)
• РЕЛИГИЯ (174)
• АНТИЧНОСТЬ (136)
• ТЕАТР (104)
• Ё (8)
• ВИДЕО (6)
• БЕЗ РУБРИКИ (6)

—Поиск по дневнику

—Подписка по e-mail

—Статистика

Олег Лекманов, Михаил Свердлов. Сергей Есенин. Биография

Прояснение Есенина

Есенинская биография работы Лекманова и Свердлова — попытка спокойно разобраться в судьбе самого романтизированного русского поэта ХХ века

Олег Лекманов, Михаил Свердлов

Сергей Есенин. Биография.

Н аверное, ни один русский поэт не вызывал столь ожесточенных споров и не провоцировал читателей на такие неистовые осуждения и такие фанатические восторги, как Сергей Есенин. Даже озлобленные хулители Маяковского, как правило, готовы признать талант и литературную значимость «агитатора, горлана, главаря», а самые экстатические поклонницы Цветаевой или Мандельштама все-таки никогда не доходят до такого умоисступленного и слепого обожания.

Но как только речь заходит о лирике «рязанского соловья», всякая объективность мгновенно и бесследно исчезает и торжествует или чистая и страстная любовь, или иррациональное же отвращение. То, что любители «Москвы кабацкой» исчисляются миллионами, а хулителей «есенинщины» ничтожно мало, никак не может считаться решением этой историко-культурной загадки, арифметика в этой области пока еще, слава богу, не окончательно победила, и мнение брезгливого Бунина или надменной Ахматовой значит не меньше, чем всенародная любовь и признание.

В этом контексте книга Олега Лекманова и Михаила Свердлова представляется отважной и безусловно удавшейся попыткой рассказать о Есенине «без гнева и пристрастия» и без ритуальных славословий. Именно поэтому она, скорее всего, вызовет раздражение у большинства потенциальных читателей. Вряд ли подобный «буржуазный объективизм» придется по душе тем, чьи чувства замечательно выразил цитируемый авторами поэт и есениновед Сергей Крыжановский: «Пускай в иконах у кого-то стены,/ И на моих не мрак, в конце концов./ Являют свет три лика вдохновенных —/ Есенин, Передреев и Рубцов».

Можно предположить заранее, что обладатели таких удивительных иконостасов обвинят Лекманова и Свердлова в кощунстве и в причастности к одному из многочисленных мировых заговоров против православия, хотя бы потому, что в книге цитируется не только вдохновенный Крыжановский, но и забытый литературный насмешник Дон Аминадо:

Осточертели эти самые самородки/ От сохи, от земли, от земледелия./ Довольно этой косоворотки и водки/ И стихов с похмелья!/ В сущности, не так уж много/ Требуется, чтобы стать поэтами:/ Запустить в Господа Бога/ Тяжелыми предметами./ Расшвырять, сообразно со вкусами,/ Письменные принадлежности,/ Тряхнуть кудрями русыми/ И зарыдать от нежности./ Не оттого, говорит, я хулиганю,/ Что я оболтус огромный,/ А оттого, говорит, я хулиганю,/ Что я такой черноземный./ У меня, говорит, в каждом нерве/ И сказуемое, и подлежащее,/ А вы, говорит, все — черви/ Самые настоящие!

Те же, кто готов подписаться под злобным бунинским обращением к автору «Инонии»: «Поди-ка ты лучше проспись и не дыши на меня мессианской самогонкой!», — вероятно, будут недовольны тем, как деликатно и мастерски авторы уклоняются от прямых оценок таких, например, художественных акций: «Есенин и его друзья расписали стены Страстного монастыря своими стихами… Первенство в хулиганской хлесткости стиха, конечно, досталось Есенину. Где уж было тому же Мариенгофу с его строками «Граждане!/ Душ меняйте белье исподнее!» угнаться за есенинским сногсшибательным четверостишием: «Вот они, жирные ляжки/ Этой похабной стены,/ — Здесь по ночам монашки/ Снимают с Христа штаны».

Наиболее же удивительными (и совсем уж неизвестными и неожиданными) особенностями есенинской биографии оказываются неизменная расчетливость «последнего певца деревни» и деловитая выверенность каждого крутого поворота в его полной дионисийского разгула судьбе. А что расчет оказался неверен и что кажущаяся такой беспроигрышной литературная стратегия привела к творческой и человеческой катастрофе, возможно, послужит уроком нынешним «юношам бледным со взором горящим» и заставит их иначе посмотреть на все еще распространенные в массовом сознании пошлости, гласящие, что таланту все позволено «для того, чтобы ярче гореть», хотя подобная нравоучительность, кажется, не входила в намерения авторов.

Но в этой удивительной жизни, независимо от воли описывающих ее, усматривается какая-то почти басенная жестокая и безусловная мораль. Трудно не почувствовать некоторый мистический ужас, читая рассуждения Есенина о правильном литературном поведении и о неизбежности потакания массовым вкусам: «Никто тебя знать не будет, если не писать лирики: на фунт помолу нужен пуд навозу — вот что нужно. А без славы ничего не будет, хоть ты пополам разорвись — тебя не услышат. Так вот Пастернаком и проживешь!…»

Это было сказано за две недели до самоубийства.

Чрезвычайно любопытны также многочисленные свидетельства того, что поэт, любовная лирика которого заставляла проливать слезы не одно поколение советских и постсоветских юношей и девушек и который в недавнем сериале поражал своей любвеобильностью и мужской силой, в реальной жизни был довольно равнодушен к женщинам и вообще не придавал этой сфере большого значения. И дело, конечно же, не в тайных гомосексуальных склонностях — этот давний миф авторы легко и убедительно разоблачают. Просто Сергей Есенин был абсолютным однолюбом, и единственной его возлюбленной была та самая литературная слава, без которой «ничего не будет». Ей-то он был верен до конца, ее благосклонности он домогался любой ценой, и, судя по всему, в ней-то он и разочаровался, как часто случается с добившимися своего пылкими влюбленными.

В общем, как писали советские критики, «авторы не подсказывают читателям готовых решений, но заставляют задуматься». А поводов для раздумий в этой книге много, потому что вряд ли и сами авторы, заканчивая свой труд цветаевской цитатой «…Все дал — кто песню дал», надеялись, что этот «литературоцентричный» возглас может быть ответом на есенинскую загадку.

Как признавалась в спокойные минуты и сама Марина Ивановна, есть вещи поважнее песни, да и сами песни — они ведь тоже бывают разные.

• Запись понравилась
• 0 Процитировали
• 0 Сохранили
  • 0Добавить в цитатник
  • 0Сохранить в ссылки

  

  

  «Степень интереса Есенина к женщинам сильно преувеличена»

  Газета «Коммерсантъ» № 185(3269) от 03.10.2005

  Сегодня — 110 лет со дня рождения Сергея Есенина. Торжественные мероприятия в Рязани, Москве и Петербурге идут полным ходом. Шансон-концерт, телесериал и церемония в храме Христа Спасителя — на этом фоне как никогда необходима взвешенная научная биография поэта. Над книгой «Сергей Есенин» для серии ЖЗЛ сейчас работает литературовед ОЛЕГ ЛЕКМАНОВ. С вопросами к нему обратилась ЛИЗА Ъ-НОВИКОВА.

  — Отчасти виноват здесь сам Есенин. Многие мифы исходят от него самого. Начиная с того, что из села Константиново он сначала приехал в Москву, где научился азам творчества. А согласно легенде, он прямо из рязанских сел пришел к Блоку — так было красивее. Большинство авторов находятся в плену у есенинского мифа, только они в разные стороны его толкуют. Например, был такой есенинский биограф Прокушев: в советское время он выстраивал образ рабочего паренька, который с детства мечтает о революции. А потом перестроился и стал писать биографию православного мальчика.

  — Если бы он не был чрезвычайно одарен природно, ничего бы не было. Я уважительно отношусь к «Воскресению Маяковского» Карабчиевского, но мне бы не хотелось идти его дорогой. Ведь ничего не стоило бы разложить факты так, что Есенин получился бы абсолютно неискренним, «сделанным» поэтом. Он ведь постоянно играл масками: то наденет народный костюм, лаковые сапожки на каблуке, а вот он уже в нэпмановском фраке и при цилиндре. Но сквозь все это проглядывает удивительный талант.

  — Надеюсь, в книге будут материалы достаточно новые. Но в том-то и дело, что все главное опубликовано. Все и так на виду, если не увлекаться мифами. Например, видно, что Есенин не был «мальчиком из деревни». Его отец большую часть времени жил в Москве, работал приказчиком в мясной лавке. У меня довольно выгодная ситуация: достаточно собрать все известные факты и их сопоставить. Многое окажется неожиданным — как для любителей, так и для «нелюбителей» Есенина.

  — Вот вам и влияние мифов. Ни один нормальный, серьезный исследователь не подверг сомнению факт самоубийства Есенина. Причин было много — об этом в воспоминаниях Вольфа Эрлиха. Но сколько потом налипло. Я сейчас с ужасом жду телесериала, в котором чуть ли не впрямую говорится об «убийстве».

  — И не только советской: у него же были взаимоотношения с царским домом. По протекции Городецкого он ездил читать стихи перед Елизаветой Федоровной. А вообще это ужасно интересно: там были периоды романа почти взаимного, периоды охлаждения.

  — Здесь опять, как всегда у него, бабушка надвое сказала. Это связано и с Дункан, и с образом крестьянского самоучки, которого вывезли в Европу. И с тем, как его приняли за границей: например, Мережковские довольно жестко писали о его появлении. Он все время действовал в соответствии с той маской, которую в данный момент носил. Можно сказать, что после революции Есенин занял место Маяковского. Это Маяковский носил маску хулигана, нарушителя спокойствия. А потом переквалифицировался в революционеры. Есенин и занял освободившуюся вакансию.

  — Ну это опять о «Златоглавом». Мне кажется, что вообще степень интереса Есенина к женщинам сильно преувеличена. Инициативу скорее проявляли женщины, а уж дальше он выбирал. Мне кажется, что по-настоящему он был влюблен в свои стихи. Роман с поэзией — единственное, что его по-настоящему волновало. Ну и судьба: ведь он был страшно мнительным человеком. Его волновала малейшая реакция на его стихи — как иных других волнует, что говорят о них женщины. Например, Софья Андреевна Толстая в качестве жены — скорее литературный выбор.

  — Тут было несколько периодов. А вообще дело в феноменальной популярности. Маяковский как делатель своей биографии, конечно, Есенина клал на лопатки, но именно в популярности Маяковский проигрывал. Ведь Есенин — красавец, женат на иностранке, пьет, выезжал за границу, вроде бы обласкан правительством, а вроде бы — и нет. Параллель с Высоцким сама напрашивается. Вот и получается с критикой: его бы и хвалили еще больше, если бы не эта всенародная любовь.

  ЕСЕНИНА СГУБИЛА НЕ ЖАЖДА СЛАВЫ, А НЕХВАТКА ВЗРОСЛОЙ ДИСЦИПЛИНЫ

  В советской культуре Есенин служил воплощением русскости – но не благостной, не сусальной, а уже погибшей и вечно погибающей, и его стихи поверх сословных, образовательных и прочих барьеров объединяли всех, кто хотя бы на минуту чувствовал себя «пропащим». С ним перекликались все, кто затрагивал эту же надрывную ноту, — и Высоцкий, и Венедикт Ерофеев и Эдуард Лимонов. Теперь эта нота перестает быть объединяющей, становится культурно ненужной – и на наших глазах прежний образ Есенина исчезает, распадается на две равно безжизненные фигуры: «патриотическим кругам» достается белокурая кукла с внешностью Сергея Безрукова, жертва черных сил, предводимых Троцким-Бронштейном, а «культурным ценителям стихов» — модернистский поэт второго ряда, автор удачных и неудачных строк.

  Она написана редким для биографий тоном – без агрессивного разоблачительства, но и без особой любви и даже симпатии к главному герою — скорее, с отчужденным, иногда недоуменным любопытством. (Правда, для такого тона она издана слишком роскошно – золотое тиснение на кожаном корешке годится только для восторженных жизнеописаний).

  И первые две трети биографии читаешь как настоящую сказку или плутовской роман. После почти водевильной дореволюционной части, когда Есенин, обольщая литературный Петербург, наряжался «отроком вербным», наступает очередь черной комедии – в голодной, запуганной чекистами Москве времен военного коммунизма имажинисты («прекрасные мерзавцы», «пламенные паяцы») пишут похабщину на стенах Страстного монастыря, воруют государственную бумагу, оскорбляют публику — и им все сходит с рук.

  Источник: «Коммерсант — Weekend» № 58(34) от 05.10.2007,

  Издано страшное жизнеописание Сергея Есенина

  Предложи мне охарактеризовать новую биографию Есенина одним словом, не задумался бы ни на мгновение. Книга Олега Лекманова и Михаила Свердлова «Сергей Есенин» (СПб., «Вита Нова») — страшная. Как «Черный человек».