Любовная лирика С. А. Есенина

Творчество Сергея Александровича Есенина – неповторимое, яркое и глубокое. Стихи поэта полны сердечной теплоты и искренности. Нежную, яркую и напевную лирику его невозможно представить без темы любви. В разные периоды жизни и творчества поэт своеобразно чувствует и переживает это прекрасное, возвышенное и в то же время горькое чувство. Его любовная лирика полна драматизма от первого юношеского чувства к сложным душевным переживаниям:

Когда-то у той вон калитки

Мне было шестнадцать лет,

И девушка в белой накидке

Сказала мне ласково: «Нет!»

Далекие, милые были.

Тот образ во мне не угас.

Мы все в эти годы любили.

Но мало любили нас.

Читая книгу Бориса Грибанова «Женщины, которые любили Есенина», я узнала, что ещё до отъезда во второклассную школу Сергей Есенин подружился с сестрой своего товарища Анной Сардановской. Приезжая летом из Спас-Клепиково в родное село, он часто встречался с ней. Константиновские старожилы вспоминают, как «Однажды летним вечером Анна и Сергей, раскрасневшиеся, держа друг друга за руки, прибежали в дом священника и попросили бывшую там монашенку разнять их руки: «Мы любим друг друга и в будущем даём слово жениться. Разними нас. Пусть, кто первый изменит и женится или выйдет замуж, того второй будет бить хворостом». Первой нарушила «договор» Анна. Приехав из Москвы и узнав об этом, Есенин написал письмо, уговорив ту же монашенку передать его Анне, которая после замужества жила в соседнем селе. Монашка, отдавая письмо, спросила: «Что Серёжа пишет?». Анна с грустью сказала: «Он, матушка, просит тебя взять пук хвороста и бить меня, сколько у тебя сил хватит».

Спустя несколько лет в стихотворении «Мой путь» Есенин вспоминает этот эпизод своей юности:

В пятнадцать лет

Взлюбил я до печёнок

Лучшей из девчонок,

Достигнув возраста, женюсь.

Анне Сардановской Есенин посвятил стихотворение «За горами, за жёлтыми полями», опубликованное впервые в 1916 году, и стихотворение «Зачем зовёшь», относящееся к 1911-1912 годам.

Мечтой о любви согреты многие строки ранних стихов Есенина. Чист, непосредствен образ лирического героя этих стихов. Ничто пока не омрачает его взора, «васильками светится» его сердце. Таинственно влечёт и манит его «девичья красота». Он озорно грозится синеокой красавице сорвать фату и увести «под склоны вплоть до маковой зари».

Залюбуюсь, загляжусь ли

На девичью красоту,

И пойду плясать под гусли,

Так сорву твою фату.

В терем тёмный, лес зелёный,

На шелковы кужиры,

Уведу тебя под склоны

Вплоть до маковой зари.

О, тонкая берёзка,

Что загляделась в пруд?

Что шепчет тебе ветер?

О чём звенит песок?

Иль хочешь в косы-ветви

Ты лунный гребешок?

Открой, открой мне тайну

Твоих древенских дум,

Я полюбил печальный

Твой предосенний шум.

И мне в ответ берёзка:

«О, любопытный друг,

Сегодня ночью звёздной

Здесь слёзы лил пастух.

Луна стелила тени,

За голые колени

Он обнимал меня.

И так, вдохнувши глубоко,

Сказал под звон ветвей:

«Прощай, моя голубка,

До новых журавлей».

(15 августа 1918 г. )

Это стихотворение имеет посвящение: «Л. И. Кашиной». Кто же такая Л. И. Кашина? Немного истории. Помещица, прототип «Анны Снегиной». Молодая, интересная и образованная женщина, владеющая несколькими иностранными языками. Конечно, Л. И. Кашина явилась для поэта лишь одним из прототипов его героини. После революции жизнь её сложилась совершенно по-иному, чем судьба Анны Снегиной.

Сын Лидии Ивановны, Георгий Николаевич Кашин, рассказывает, что в 1917 году его мать передала свой дом в Константинове крестьянам, а сама стала жить в Белом Яру, в усадьбе на дуговой левой стороне Оки, выше Константинова Сергей Есенин не раз бывал в Белом Яру. В 20-е годы усадьба сгорелаВ 1919 году Лидия Ивановна прочно обосновалась в Москве. Работала переводчицей, машинисткой и стенографисткой.

А что было дальше?

Есенину было суждено встретиться с Зинаидой Андреевной Райх. Эта женщина становится женой Сергея Есенина, первой взрослой любовью поэта. Уместно сказать, что в начале своего творческого пути Есенин принадлежал к имажинистам – новому литературному направлению того времени, к которому принадлежал и А. Б. Мариенгоф, считавшийся другом Есенина, но на самом деле он не был таковым. Что Есенин и Райх расторгают в 1920 году свой брак, во многом виноват и Мариенгоф. Райх становится женой Мейерхольда.

«Не жалею, не зову, не плачу» (1921 г. ).

В 1921 году судьба связывает С. Есенина с другой женщиной — Айседорой Дункан. Ирландка по происхождению, имевшая американское подданство, приехавшая в Россию обучать детей танцам, перед талантом которой преклонялся даже великий Станиславский, покорила сердце молодого поэта, несмотря на то, что была старше Есенина в два раза. Встреча Есенина и Дункан произошла у художника Якулова. В этом же 1921 году они регистрируют брак и едут путешествовать по Европе.

Почти полгода пробыл Есенин за границей, вдали от родины, мало писал, огромна была тоска по России. Осенью 1923 года распадается брак с Дункан, и Есенин возвращается на родину. По возвращении пишет цикл стихов «Москва кабацкая». Правда, первые стихи этого цикла написаны ещё за границей.

Вот как вспоминает поэт А. Кусиков: «Были у Горького. Серёжа читал. Горький плакал. А вскоре, после долгих бесед в ночи, под гитару мою, писал «Москву кабацкую». Этот цикл отмечен печатью мучительного внутреннего состояния автора, переживавшего тогда тяжелый духовный кризис, который был следствием раздвоенности поэта, еще не сумевшего понять характер и содержание новой эпохи. Эта растерянность, подавленное состояние, пессимистические мысли накладывали тогда трагический отпечаток на любовную лирику поэта. Вот характерные строки одного из стихотворений этого цикла:

Пой же, пой! На проклятой гитаре

Пальцы пляшут мои в полукруг

Захлебнуться бы в этом угаре,

Мой последний, единственный друг.

Не гляди на ее запястья

И с плечей ее льющийся шелк.

Я искал в этой женщине счастье,

А нечаянно гибель нашел.

Я не знал, что любовь — зараза,

Я не знал, что любовь — чума.

Подошла и прищуренным глазом ,

Хулигана с ума свела.

Пой, мой друг. Навевай мне снова

Нашу прежнюю буйную рань.

Пусть целует она другого

Молодая красивая дрянь.

В интимной лирике всё чаще звучат злые, даже порой пошловатые нотки. Как, например, в стихотворении «Сыпь, гармоника. Скука Скука» (1922 г. ).

В 1923 году появляется стихотворение «Я усталым таким не был»

Я усталым таким ещё не был.

В эту серую морозь и слизь

Мне приснилось рязанское небо

И моя непутёвая жизнь.

Много женщин меня любило,

Да и сам я любил не одну,

Не от этого ль тёмная сила

Приучила меня к вину

Пагубное влияние на Есенина оказал литературный клуб имажинистов, находившийся в кафе «Стойло Пегаса». Здесь проходили диспуты и поэтические вечера. Но репутация «Стойла» была скандальной; возможность присутствия на вечерах влекла сюда совершенно случайную публику. Есенин втянулся в повседневную жизнь клуба, участвовал в «дружеских» попойках. В его лирике возникли кабацкие, «разгульные», озорные мотивы. Герой его стихов всё чаще выступал в образе ночного гуляки, сорванца, повесы и скандалиста.

Именно в это время Есенин познакомился с актрисой Московского камерного театра Августой Миклашевской. Познакомила их Анна Никитина, жена Анатолия Мариенгофа, тоже актриса театра. К началу 1923 года становится заметным стремление Есенина выйти из того кризисного состояния, в котором он оказался. Постепенно он обретает все более твердую почву, глубже осознает советскую действительность, начинает себя чувствовать не приемным, а родным сыном Советской России. Это в сильнейшей степени отразилось не только в политической, но и в любовной лирике поэта. Именно к 1923 году относятся его стихи, в которых он впервые пишет о настоящей, глубокой любви, чистой, светлой и подлинно человеческой.

По мере того как наступало духовное возрождение поэта, его лирика приобретала иное звучание, оптимистическую окраску.

Заметался пожар голубой,

Позабылись родимые дали,

В первый раз я запел про любовь,

В первый раз отрекаюсь скандалить

Встречались они ежедневно. Бродили по Москве, ездили за город и там подолгу гуляли. При встречах Есенин часто повторял: «Я с Вами как гимназист». Миклашевская не слышала от него ни одного не только грубого, а даже резкого слова. Как будто во время встреч с ней отходило куда-то в сторону всё, что мучило его в эти месяцы, улетучивались тяжёлые, невесёлые думы, и сам он преображался на глазах.

Их роман – актрисы и поэта – со стороны казался выдуманным для театра. Корзинки цветов за кулисы, ухаживание, ревность. Вся Москва знала об их отношениях. Сохранилась записка, посланная Миклашевской вместе с корзинкой цветов. В ней три слова: «Приветствую и желаю успеха. С. Есенин». Августе казалась непонятной дружба Есенина с Анатолием Мариенгофом. Ведь они были такие разные! И сам Есенин это понимал. Ведь не зря он однажды произнёс:

— Анатолий всё сделал, чтобы поссорить меня с Райх. Уводил меня из дому, постоянно твердил, что поэт не должен быть женат. «Ты ещё ватные наушники надень». Развёл меня с Райх, а сам женился и оставил меня одного

«Друзья», окружавшие Есенина, постоянно твердили ему, что его стихи, его лирика никому не нужны. Прекрасная поэма «Анна Снегина» вызывали у них иронические замечания. Они знали, что Есенину больно думать, что его стихи не нужны. И «друзья» наперебой старались усилить эту боль. Их устраивали легендарные скандалы Есенина: они привлекали любопытных в кафе и увеличивали доходы. Трезвый Есенин им был не нужен. Когда он пил, вокруг него все пили и ели на его деньги».

Дорогая, сядем рядом,

Поглядим в глаза друг другу,

Я хочу под кротким взглядом

Слушать чувственную вьюгу

Любовь к этой женщине была целительной для больной и опустошённой души поэта. Одухотворённое чувство к Миклашевской просветляет, возвышает и вдохновляет Есенина на творчество, заставляет снова и по-новому поверить в значимость идеального чувства.

Вспоминает Миклашевская: «Как-то сидели в отдельном кабинете ресторана «Медведь» Мариенгоф, Никитина, Есенин и я. Он был какой-то притихший, задумчивый

— Я буду писать вам стихи.

— Такие же, как Дункан?

— Нет, ей я буду писать нежные»

Пройдя через многие тяжелые испытания, поэзия Есенина оживает, сбрасывает с себя уныние, набирает энергию, веру в новую жизнь. Поэт особенно доверчив, откровенен в своей любовной лирике. «Мужественная и правдивая» — она дневник его душевных переживаний. Поэт испытывает огромное желание расстаться с дурной славой, навсегда покинуть непутевую жизнь.

Близость с Миклашевской помогает Есенину уйти от нездоровой среды, обрести внутреннее равновесие:

Позабуду я мрачные силы,

Что терзали меня, губя;

Облик ласковый! Облик милый!

Лишь одну не забуду тебя.

Он называл её сестрой и подругой, вблизи Миклашевской он чувствовал себя спокойным и уравновешенным; он в это время сам прощался с буйной молодостью, искал душевного покоя.

В сборнике «Москва кабацкая» Есенин посвятил Миклашевской целый цикл стихов под названием «Любовь хулигана». Он состоял из семи стихотворений: «Заметался пожар голубой», «Пускай ты выпита другим», «Ты такая же простая, как все», «Дорогая, сядем рядом», «Мне грустно на тебя смотреть», «Ты прохладой меня не мучай», «Вечер чёрные брови насупил».

Поэт стремится выйти за пределы обособленных, разрозненных стихотворений к более широкому контексту к связному лирическому повествованию, чтобы передать не эмоциональное «мгновение», а историю души, развитие чувства к женщине. Весь цикл пронизывают образ женщины. Ради неё герой отрекается от прошлого, готов забыть «родимые дали» и отказаться от поэтического призвания:

Заметался пожар голубой,

Позабылись родимые дачи.

В первый раз я запел про любовь,

В первый раз отрекаюсь скандалить.

Был я весь — как запущенный сад,

Был на женщин и зелие падкий,

Разонравилось пить и плясать,

И терять свою жизнь без оглядки.

Я б навеки забыл кабаки

И стихи бы писать забросил,

Только б тонкой касаться руки

И волос твоих цветом в осень.

Во втором стихотворении «Ты такая ж простая, как все» любимая своим простым и милым обликом, обрисованном уже в первом стихотворении («глаз златокарий омут», «поступь нежная, лёгкий стан», волосы «цветом в осень»), теперь видится строгим иконным ликом богоматери и одной из ста тысяч женщин России:

Твой иконный и строгий лик

По часовням висел в рязанях.

В четвёртом стихотворении «Дорогая, сядем рядом» женщина названа «дорогой», и это обращение используется вместо местоимения «ты». Конкретные штрихи героини (глаза, волосы, стан, поступь, губы) складываются в «облик ласковый, облик милый». Однако от этого образа женщины поэт отказывается и уходит назад с верой в своё возвращение, к своей прежней жизни.

Последнее стихотворение этого цикла «Вечер чёрные брови насопил» настораживает с первой строфы стихотворения. И чем дальше, тем больше:

«Может завтра больничная койка

Успокоит меня навсегда»,

«Пусть я буду любить другую»,

«Голова ль ты моя удалая,

До чего ж ты меня довела?».

Это есенинское стихотворение было написано уже тогда, когда встречи с Августой Миклашевской становятся всё реже и реже. Из воспоминаний самой актрисы: «Увидев меня однажды на улице, он соскочил с извозчика, подбежал ко мне.

— Прожил с Вами всю нашу жизнь. Написал последнее стихотворение:

Вечер чёрные брови насопил.

Чьи-то кони стоят у двора.

Не вчера ли я молодость пропил?

Невзлюбил ли тебя не вчера?.

Как всегда тихо прочитал всё стихотворение и повторил:

— Наша жизнь, что былой не была»).

К этому времени Миклашевская ушла из Камерного театра. Ей приходилось много работать, чтобы самостоятельно воспитывать маленького сына. Зарабатывала концертами, репетировала в театре «Острые углы».

(Из воспоминаний А. Миклашевской).

«Третьего октября 1924 года меня разбудили в восемь часов утра. Пришёл Есенин. Мы уже встречались редко, но тревога за него была ещё сильней. Он стоял бледный, похудевший. «Сегодня день моего рождения. Вспомнил этот день прошлого года и пришёл к Вам». Вид у него был измученный, больной. Голос хриплый. Мы шли по улице, и у нас был нелепый вид. У него на голове цилиндр (очевидно, опять надел ради дня рождения), на руке лайковая перчатка, и я – с непокрытой головой, в накинутом на халат пальто, в туфлях на босу ногу. Но он перехитрил меня. Довёл до цветочного магазина, купил огромную корзину хризантем и отвёз домой. На прощанье сказал: «Извините за шум. И ушёл неизвестно куда».

А вообще Есенин не мог любить никого и ничего, кроме своей ПОЭЗИИ. Вспоминает Рюрик Ивнев: « У Есенина жизнь и творчество тесно были сплетены, как верёвка одного каната. При всей своей изумительной теплоте его лирики его любовь была «беспредметна». Он любил в себе самого себя Он часто даже «выдумывал» себе любовь, как это было с актрисой Миклашевской, которой он каждый день посылал цветы, и в то же время жаловался друзьям, что ему с ней скучно».

(В последний раз Миклашевская видела Есенина в 1925 году, перед тем, как он лёг в больницу. Вскоре после смерти Есенина уехала работать в Брянский театр, затем были Рязань, другие провинциальные города и вновь Москва. Вся жизнь Августы Миклашевской была связана со сценой. Снималась она и в кино. Спектакли с её участием в разные годы посещали Ф. Шаляпин, В. Маяковский, Вс. Мейерхольд, В. Качалов.

А. Миклашевская прожила долгую жизнь – 86 лет. Прах актрисы захоронен на Ваганьковском кладбище, недалеко от могилы Есенина. ) Самое яркое свидетельство новых, более глубоких, светлых чувств и мыслей порта — цикл стихотворений «Персидские мотивы» (1924 — 1925), в которых раскрыта любовь к «прекрасной персиянке». Эти стихи были написаны Есениным во время пребывания в Баку, где он всегда хорошо себя чувствовал и много писал. Вообще неоднократные поездки Есенина на Кавказ весьма благотворно отражались на его творчестве, здесь он оказывался хотя бы на время оторванным от нездоровой среды. Стихи этого цикла могут навести на мысль, что они были написаны поэтом во время его пребывания в Персии. Действительно, Есенин собирался посетить эту страну. В 1924 — 1925 гг. он сообщал в письмах к Г. Бениславской: «Мне 1000 р. нужно будет на предмет поездки в Персию или Константинополь»; «Сижу в Тифлисе. Дожидаюсь денег в Баку и поеду в Тегеран. Первая попытка переехать через Таврия не удалась», «Несколько времени поживу в Тегеране, а потом поеду в Батуми или Баку». Есенин так объяснял, почему его тянет на Восток: «Поймите и Вы, что я еду учиться. Я хочу проехать даже в Шираз и думаю, проеду обязательно. Там ведь родились все лучшие персидские лирики. И недаром мусульмане говорят: если он не поет, значит, он не из Шушу, если он не пишет, значит, он не из Шираза». Есенин так и не побывал в Персии.

В его стихах чувство любви согрето чувством дружбы к женщине, это любовь без роковых страстей, испепеляющих душу, она всегда светлое и естественное чувство, ничем не изуродованное проявление человеческой натуры. Вспомним одно из характернейших стихотворений Есенина из цикла «Персидские мотивы»:

Я спросил сегодня у менялы,

Что дает за полтумана по рублю:

Как сказать мне для прекрасной Лолы

По-персидски нежное «люблю»?

Я спросил сегодня у менялы

Легче ветра, тише Ванских струй,

Как назвать мне для прекрасной Лолы

Слово ласковое «поцелуй»?

И еще спросил я у менялы,

В сердце робость глубже притом,

Как сказать мне для прекрасной Лапы,

Как сказать ей, что она «моя»?

И ответил мне меняла кратко:

О любви в словах не говорят,

О любви вздыхают лишь украдкой,

Да глава как яхонты горят.

Поцелуй названья не имеет,

Поцелуй не надпись на гробах.

Красной розой поцелуи веют,

Лепестками, тая на губах.

От любви не требуют поруки,

С нею знают радость и беду.

«Ты —моя» сказать лишь могут руки,

Что срывали черную чадру.

«Жить — так жить, любить — так уж влюбляться». Оттого героиня цикла носит разные имена, и не имеет индивидуального облика и характера. Она — скорее всего символ «голубой родины Фирдуси», как розы, бегущие по полям, цветущие в саду и печально шелестящие, или как соловей, обнимающий розу.

Так, намеченные в самом начале («Улеглась моя былая рана») образ девушки-розы и картина цветущих роз, пройдут через весь цикл и соединятся в последнем стихотворении «Голубая да весёлая страна»:

Много роз цветёт в твоём саду,

Не задаром мне мигнули очи,

Приоткинув чёрную чадру

Много роз бывает на пути,

Много роз склоняется и гнётся,

Но одна лишь сердцем улыбнётся.

И в стихах данного цикла живет не только буйное «половодье чувств», но и радостные мысли, неотделимые от этих чувств;

Руки милой — пара лебедей—

В золоте волос моих ныряют.

Все ртом, на свете из людей

Песнь любви поют и повторяют.

Пел и я когда-то далеко

И теперь пою про ту же снова,

Потому и дышит глубоко

Нежностью пропитанное слово.

«Персидские мотивы» — это дружеская встреча поэта с Востоком. Он проявляет живой интерес к его людям обычаям, поэзии, ко всему новому и незнакомому для него. Во всем цикле преобладает атмосфера сердечной дружбы с женщинами Востока:

Шаганэ ты моя, Шаганэ!

Там на севере девушка тоже,

На тебя она страшно похожа,

Может, думает обо мне:

Шаганэ ты моя, Шаганэ.

Интересно отметить, что Шаганэ — реальное лицо. Это армянка, жившая в Батуми — Шаганэ Нерсесовна Тертерян (по мужу — Тальян). Есенин встретился с ней в Батуми, между ними завязалась дружба. Поэт читал стихи своей новой знакомой, рассказывал ей о родном селе, о матери, о сестрах, о своей жизни. Расставаясь с нею, он подарил ей свой сборник стихов с надписью: «Дорогая моя Шаганэ, Вы приятны и милы мне. Однако любовь к женщине мешает Есенину и приносит измены, слёзы и муки:

Он бы пел нежнее да чудесней,

Да сгубила пара лебедей.

В этом заявлении нет отчаяния и надрыва, а слышится бесшабашная решимость; женский образ отходит на второй план. Ради творчества поэт готов пожертвовать — своей любовью к женщине, пренебречь её чувствами, мыслями, желаниями. В данных циклах женские образы рассматриваются как «мимолётные видения» поэта, частички его жизни, о которых он помнит. Каждый раз, прощаясь с женским образом, С. Есенин приходит к выводу, что это не конец жизни, но завершение определённого жизненного этапа «былой жизни».

А как не вспомнить о Галине Бениславской ?

Стихотворение «Собаке Качалова» таит в себе некую тайну, загадку её уже нам раскрыли.

Мой милый Джим, среди твоих гостей

Так много всяких и невсяких было.

Но та, что всех безмолвней и грустней,

Сюда случайно вдруг не заходила?

Она придёт, даю тому поруку.

И без меня, в её уставясь взгляд,

Ты за меня лизни ей нежно руку

За всё, в чём был и не был виноват.

Кто же прототип той, «что всех безмолвней и грустней», и почему поэт испытывает перед ним щемящее чувство вины («Ты за меня лизни ей нежно руку за всё, в чём был и не был виноват»)?

«Та, что всех безмолвней и грустней» — это безусловно Галина Бениславская, лучший друг и опора Сергея Есенина. Она сопутствовала и помогала Есенину. И нельзя исключать, что поэт не ценил это.

В цикле «Персидские мотивы» в стихотворении, посвящённом Шаганэ, неожиданно возникает другой женский образ.

Там на севере девушка тоже,

На тебя она страшно похожа,

Может, думает обо мне

Шаганэ ты моя, Шаганэ.

И вновь этот загадочный образ появляется в этом же цикле в стихотворении «Никогда я не был на Босфоре».

Заглуши в душе тоску тальянки,

Напои дыханьем свежих чар,

Чтобы я о дальней северянке

Не вздыхал, не думал, не скучал.

Не исключено, что именно Галина Бениславская прототип этой девушки «страшно похожей» на Шаганэ, так как мать Бениславской была грузинкой, а отец французом, то возможно внешнее сходство Шаганэ и Бениславской было.

За день до гибели Есенин подарил Вольфу Эльриху известное стихотворение: он прощался с Бениславской.

До свиданья, друг мой, до свиданья.

Милый мой, ты у меня в груди.

Обещает встречу впереди.

До свиданья, друг мой, без руки, без слова

Не грусти и не печаль бровей, —

В этой жизни умирать не ново,

Но и жить, конечно, не новей.

Короткая жизнь Есенина не осталась незаметной, потому что он был великим талантом.

В его стихах нет ничего замысловатого, но их простота настолько красива, что нельзя остаться к ним равнодушным, а образы настолько живые, что кажется, ты их слышишь.

Стихи Есенина молоды, потому что он писал о вечном, а вечное не забывается. Вспоминаю слова Эдуарда Хлыстова : «Всё в жизни проходит с бешеной скоростью. Человек не успевает обернуться, а уже пролетели десятки лет и впереди финишная ленточка. Вечной остаётся только любовь».

У С. А. Есенина нельзя разделить любовь к женщине и любовь к Родине. Недаром ведь говорят, что слово имеет свой цвет и запах. Скажешь «Есенин», и перед тобой закружатся осенние листья, взмахнут весенней прической березы, запахнет «черемуха душистая», как будто сама фамилия поэта создана для выражения России с ее пейзажами и еще никем не разгаданным народом. Великую Русь, шестую часть земли, он воспел радостно, самозабвенно и чисто: «Я буду воспевать всем существом в поэте шестую часть земли с названьем кратким «Русь». Есенин нежен и прост, преклоняется перед красотой внешней, еще более — внутренней. Сам Есенин говорил: «Обратите внимание, что у меня почти совсем нет любовных мотивов. Моя лирика жива одной большой любовью, любовью к Родине. Чувство Родины — основное в моем творчестве». Вплоть до сегодняшнего дня бытует мнение, что любовная лирика Есенина изолирована от эпохи, лишена каких-либо примет времени, что в ней нет связи с общественной биографией порта, а есть связь лишь с фактами узколичными. С этой точки зрения Есенин представляется целиком погруженным в себя «чистым лириком», которого не коснулось время и не заинтересовала эпоха. Это довольно живучее заблуждение. И ему особенно охотно следуют те, кто хочет остаться в стороне от современности. Но таким Есенин не был. Его любовная лирика никогда не была оторвана от общих настроений и размышлений, владевших поэтом, она всегда была обусловлена его общественными взлядами, которые властно накладывали свой отпечаток на его стихи самого интимного содержания.

Похожие статьи

Комментарии

Последние поступления статей

• 2015-03-23

Наш святой долг — сберечь и передать следующим поколениям память о том, что создано и завоевано, что происходило задолго до нашего рождения. Память.

Лесные низовые пожары характеризуются горением лесной подстилки, подпочвенного покрова и подлеска, без захвата крон деревьев. Скорость движения.

В нашей жизни много интересного, каждый человек чем-нибудь увлекается. А меня заинтересовало происхождение географических названий, связанных с.

Внутренние воды – это та часть гидросферы, которая находится внутри какой-либо территории. К внутренним водам относится реки, озера, подземные.