Сиреневое великолепие в стихах описывали Есенин, Пастернак, Гумилев и другие русские классики. Буйное цветение, разнообразие красок, чудесный аромат — прелесть ее недолгого цветения мало кого оставляет равнодушным. Весной цветок старинных дворянских гнезд покрывается тысячами лиловых кистей и упоительный запах её плывёт по всей окрестности.
До свидания, наш садик!
Сыплет звездочки сирень,
С детским садиком простимся
В этот теплый майский день.
Все за нас сегодня рады,
Но у мам блестят глаза.
Мы же вас не подведём,
Теплой осенью мы сами
В школу весело пойдём!
Мы найдём себе друзей.
С каждым годом ваши дети
Будут лучше и взрослей!
Вишня под окном цветёт.
Вся в цветах благоухая,
По Москве весна идёт.
Тонкий нежный аромат,
Желтый праздничный наряд.
И в погожий ясный день,
Будто королева мая,
Первых бабочек полёт,
Скоро вслед за ясным маем
Лето красное придёт.
Наступает мамин праздник,
Наступает женский день.
Знаю: любит мама очень
Розы, маки и сирень.
Роз и маков не достать…
А ведь можно на листочке
Все цветы нарисовать!
Я над маминым столом,
Утром маму дорогую
Обниму и расцелую,
И поздравлю с Женским днем!
Несли мы облако с собой —
Букет сирени голубой.
Мы срезали для Наденьки
Сирень в пришкольном садике.
— Какой красивый сорт!
Но он завянет через день,
Купили б лучше торт!
Его же можно съесть!
За тортом бы поехали!
Мы не могли опомниться.
Теплый, майский день
Все на школьный двор.
Ждет Барбос нас тут,
У крыльца, как вор.
Мы гулять к пруду,
Затухая, грохочет вдали.
Золотые лучи словно стрелы,
Сквозь клокастые тучи прошли.
Встала радуга светлым венцом,
И тяжелые грозди сирени
Наклонились над нашим крыльцом.
По откосу бежать наугад, —
Окунуться в душистое море,
Захлестнувшее дремлющий сад.
Вдоль ограды кустов разрослось!
Ветку тронешь — дождем лепестковым
Осыпается мокрая гроздь.
Отразился сверкающий день,
И в саду каждой веткой росистой
Торжествующе пахнет сирень.
Запевающий сон, зацветающий цвет,
Исчезающий день, погасающий свет.
Открывая окно, увидал я сирень.
Это было весной — в улетающий день.
Передвинулись тени ликующих риз.
Задыхалась тоска, занималась душа,
Распахнул я окно, трепеща и дрожа.
Запевая, сгорая, взошла на крыльцо.
В холодном и дождливом мае!
Весны капризы принимает,
Мечтая подарить нам день,
Дворы и мокрые дома
Блаженства розовый туман.
И город изумрудно-серый,
Пестрят над толпами прохожих
В своей безликости похожих,
Проснётся вдруг от красоты
На листьях, вымытых дождём…
Вот так и мы цветенья ждём
В желаньи счастья неизменны.
Опять неистовство сирени
Над прозой пыльной суматохи,
Ее восторг, ее паренье,
Как посреди вселенской смуты
Светло парят над головами
Ее лиловые салюты.
Ее расцвет волшебно манок,
Как звонкопевный стих Саади,
Как перси смуглых персиянок.
По жилам гонит страсть слепая,
И жизни пенистый напиток
У сердца плещется, вскипая.
Клонясь под волнами ветров,
Сирень глядит в мое окно,
Она моих не слышит слов,
Ей все равно, ей все равно.
Она, смеясь, стучит в стекло,
В ней вовсе состраданья нет,
Ей все равно, ей все равно.
В ней есть и солнце и тепло,
Но не поймет меня она,
Ей все равно, ей все равно.
И все, что было, то прошло,
Тебе ведь нравится сирень,
И все равно, и все равно.
Опять она кипит, бледна,
Сирени возлетевшей пена,
Стоит пред нею тишина.
Еще с полетом незнакомой? —
Живой довериться волне
И стать послушной и влекомой.
Растет и гаснет без усилья,
Небесной линией овал
Очерчен смело, словно крылья.
Едва расправленные ветви,
Но рвется бледное крыло,
Прозрачным становясь от света.
Опалена предчувствьем встречи,
Она — растущих облаков
То ли прообраз, то ль предтеча.
Душой ли, словом, бледной кровью,
Роняя лепестки, лететь,
Земной пожертвовав любовью.
Почему живописцы сирени верны?
Потому, что оттенков на каждого хватит.
Если молоды вы, если вы влюблены —
Вам сирень теплотой розоватою платит.
Синь холодная веток вас к жизни пробудит.
Если чувства кипят, и волнуется грудь,
Хлопья белой сирени румянец остудят.
Но, сливаясь в пьянящие, вольные кисти,
Унося от обыденной жизни оков,
Вас влекут за собой в недоступные выси…
Сирень лиловая цветет,
Над ней шмелей столпотворенье,
В наш мир приходит каждый год
И их таинственные грани,
Литой, как в камне красоты,
Мерцают в собственном тумане.
Лилового огня горенье
И безупречный аромат
Сирени и каштана цвет,
Их свежий запах, как ни странно,
В ночи сливаются в дуэт
Для скрипки и для фортепьяно.
И шелест листьев. Кто-то вскрикнул.
Нет, это ожила струна.
Так соло начинает скрипка.
Вернувшись с Млечного пути
Он цвел в сирени этим летом,
Он в гроздьях лиловел. А ныне
Его легчайшею рукой
Сыграл маэстро Паганини.
И дрогнула струна невольно:
Она одна, а мир жесток,
И это нестерпимо больно.
Ведь красота мирская тленна.
Тогда рояль вступает вдруг
Прикосновеньем рук Шопена.
Звучит уверенно и твердо.
На свет каштановой свечи
Летят крылатые аккорды.
Но бережно и незаметно
Он скрипки светлую печаль
Возводит в таинство дуэта.
В белых крестиках сирени –
Тяжесть капель дождевых;
В предзакатной майской лени
Мир, блаженствуя, затих.
Гроздья снежные цветов:
Ледяной с утра – их бисер
Вспыхнуть к вечеру готов.
Нам невидимой рукой –
Вдруг зажжет огонь в высотах,
Чтоб зажегся здесь – другой!
То сиренев он, то ал –
В белых крестиках сирени,
В каждой капле запылал…
Лилового, белого цвета.
Сегодня особый — сиреневый — день,
Начало цветущего лета.
Недавно раскрывшие листья,
В большие и пышные гроздья-цветы,
В густые и влажные кисти.
С какою надеждой и страстью
Искали меж звездочек в грозди густой
Кусты этой щедрой сирени.
И если мы счастья еще не нашли,
То, может быть, только от лени.
И сад утопает в стряпне,
И спинки соломенных стульев,
И черные зерна слепней.
И всюду бросают дела.
Далекая молодость в сотах,
Седая сирень расцвела!
И гром отмыкает кусты,
И ливень въезжает в кассеты
Раскатистым воздухом свод, —
Лиловое зданье из воска,
До облака вставши, плывет.
И слышится старшего речь,
Что надо сирени в тарелке
Путем отстояться и стечь.
Ты в ветре, веткой пробующем,
Не время ль птицам петь
И сад слепит, как плес,
Мильоном синих слез,
И от тебя в шипах,
Он ожил ночью нынешней,
И ставень дребезжал,
Вдруг дух сырой прогорклости
По платью пробежал.
Тех прозвищ и времен,
Обводит день теперешний,
Когда цветёт безудержно весной,
Хочу, чтоб креп на годы, на столетья
В саду моём сиреневый настой.
Как пленники, красой не отзвенев,
Уж сорваны. Ромашки полевые —
День-два стоят и вянут, ослабев.
Где никнет всплеск сиреневой волны.
Живой красы, отрадной сердцу, глазу,
Мгновенья жизни кем-то сочтены.
Она — восторг с безмерностью границ!
Цветёт сирень живая, чтобы славить
Весну и жизнь сияньем наших лиц!
Город омыло волною сиреневой.
Всполохи майской грозы
В гроздьях сияют лиловым свечением
И чистотою слезы.
Гроздья тревожат, и вот
В памяти чувственной узел развяжется,
И пред тобой оживёт
Песни любимой рефрен.
Это для нас расцветала неистово
Давнего лета сирень.
Грозы, а жизнь коротка.
Видно, в соцветьях сиреневой россыпи
Было по три лепестка.
Сирени вы, сирени,
И как вам не тяжел
Застывший в трудном крене
Альтовый гомон пчел?
В горячей вашей пене
И в глубине теней.
И прибежит гроза
И ситцевым подолом
Ударит мне в глаза —
Траву в коленах гнуть,
И дождь по гроздьям сизым
Покатится, как ртуть.
И, верно, в том и суть,
Чтоб хоть силком смычковый
Лиловый гуд вернуть.
Весной сирень в саду моём
И дышит мне в окно краса :
С тобою снова мы вдвоём.
Любуясь пышной белизной,
Часами глаз не оторвать
Моля : мой май, побудь со мной.
Вдыхать сирени аромат
И слушать : соловей поёт —
Зовёт соловушку к нам в сад.
и завешена люстра тяжёлым холстом;
и кресты на церквах, словно свечи, горят.
вновь чему-то мы верим, чего-то мы ждём!
над оградой железной сирень зацвела;
неустанно кружит, бороздя облака.
Сколько жизни в безмолвных, бескровных устах!
ей в ответ все сердца начинают звенеть,
нам о детстве поёт колокольный напев.
И стоит под клёнами скамейка,
На скамье небес не замечая,
Юноша, как тонкий дождик,
Пальцы милой женщины руками,
Словно струны, тихо задевает.
А в ладонях у нее сирени,
У плеча кружевная пена,
И средь тишайших ресниц
На прозрачных лугах
Ни забот, ни тревог,-
Одно сердце поет
В берестяной рожок
О свершенной любви.
Кругом легли ночные тени,
Глубокой мглой окутан сад;
Кусты душистые сирени
В весенней неге мирно спят.
Склонясь зелёными ветвями,
Осока дремлет над прудом,
И небо яркими звёздами
Горит в сиянье голубом.
Усни, усталый и больной,
Усни, подавлённый нуждою,
Измятый трудною борьбой!
Пусть яд безжалостных сомнений
В груди истерзанной замрёт
И рой отрадных сновидений
Тебя неслышно обоймёт.
Усни, чтоб завтра с силой новой
Бороться с безотрадной мглой,
Чтоб не устать в борьбе суровой,
Чтоб не поддаться под грозой,
Чтоб чёлн свой твёрдою рукою
По морю жизни направлять
Туда, где светлою зарею
Едва подёрнулась гладь,
Где скоро жаркими лучами
Свет мысли ласково блеснёт
И солнце правды над водами
В красе незыблемой взойдёт.
Ледяной, голубой, бестолковой
Перед взором предстанет сирень.
Летний полдень разбит на осколки,
Острых листьев блестят треуголки,
И, как облако, стелется тень.
Как стараются важные пчёлы,
Допотопная блещет краса!
Но вглядись в эти вспышки и блёстки:
Здесь уже побывал Кончаловский,
Трогал кисти и щурил глаза.
Восхищение наше, с поправкой
На тяжёлый музейный букет,
Нависающий в жёлтой плетёнке
Над столом, и две грозди в сторонке,
И от локтя на скатерти след.
Мне досталась лишь одна сирень,
И всю ночь я думал об Елене,
А потом томился целый день.
Исчезает милая земля,
Расцветают влажные сирени,
За кормой большого корабля.
Обо мне задумалась она,
Девушка с газельими глазами
Моего любимейшего сна.
Я, как брату, верил кораблю,
Оттого, что мне нельзя иначе,
Оттого, что я ее люблю.
Глубокий обморок сирени
И красок звучные ступени
На холст, как струпья, положил.
Его запекшееся лето
Лиловым мозгом разогрето,
Расширенное в духоту.
Свисток иль хлыст, как спичка, тухнет, —
Ты скажешь: повара на кухне
Готовят жирных голубей.
И в этом солнечном развале
Уже хозяйничает шмель.
Мороженое из сирени!
Полпорции десять копеек, четыре копейки буше.
Сударышни, судари, надо ль? не дорого можно без прений.
Поешь деликатного, площадь: придется товар по душе!
Ах, граждане, да неужели вы требуете крем-брюле?
Пора популярить изыски, утончиться вкусам народа,
На улицу специи кухонь, огимнив эксцесс в вирелэ!
Зальдись, водопадное сердце, в душистый и сладкий пушок.
Мороженое из сирени! Мороженое из сирени!
Эй, мальчик со сбитнем, попробуй! Ей-Богу, похвалишь, дружок!
Белой ночью в белые сирени,
Призраком возникшие, приди!
И целуй, и нежь, и на груди,
Дай упиться сонмом упоений,
И целуй, и нежь, и утруди.
Белой ночью белые приветы
Ласк больных, весенних полусны,
И любовь, и веянье весны,
И полутемени, и полусветы,
И любовь, и чувства так лесны.
Эта ночь совсем, совсем живая!
В эту ночь приди ко мне, приди!
И судьбу свою опереди!
А сирень цветет, слегка кивая!
А любовь растет, легка, в груди!
Солнце жалило высохший день.
Ты не шла (Может быть, этот вздох о том?)
Ты не шла. Хохотала сирень,
Удушая пылающим хохотом.
Вдалеке у слепых деревень
Пробежал паровоз тяжким грохотом.
Зло-презло хохотала сирень,
Убивая мечты острым хохотом.
Да. А ты все не шла — целый день.
А я ждал (Может быть, этот вздох о том. )
До луны хохотала сирень
Беспощадно осмысленным хохотом.
Ты не шла. В парке влажная тень.
Сердце ждет. Сердце бесится грохотом.
— Отхохочет ли эта сирень?
Иль увянет, сожженная хохотом?!
У вагона я ждал, расставаясь с тобой,
Полный грусти прощальных мгновений,
И в мечтах о былом, вся душою со мной,
Ты мне бросила ветку сирени.
Налетели потоки сомнений.
И, тебе глядя вслед, весь в слезах целовал
Я прощальную ветку сирени.
Проплывали вечерние тени,
И бесцельно я брел по дороге в пыли
С одинокою веткой сирени.
Все надежды, всю радость стремлений.
В эту ночь отцвела от объятий и слез
Истомленная ветка сирени.
Весь город солнцем ослеплен!
Я снова — я: я снова молод!
Я снова весел и влюблен!
Я всех чужих зову на «ты».
Какой простор! какая воля!
Какие песни и цветы!
Скорей бы — в юные луга!
Смотреть в лицо румяным бабам,
Как друга, целовать врага!
Расти, трава! цвети, сирень!
Виновных нет: все люди правы
В такой благословенный день!
Сирень прекрасна, спору нет
Весны дыханье — первый цвет.
Так нежен тонкий аромат,
Что дарит радость во сто крат
Сильнее, чем сама любовь.
И открывает вновь и вновь
Всю многогранность нежных чувств.
И поцелуй сорвавши с уст
Украдкой, тайно, лишь во сне,
Цветы приносит по весне.
Цветы мои, цветы серебряно-нагие.
Осыпятся одни — распустятся другие,
И землю опьянит их новый аромат!
И каждый лепесток — звено одних оков.
Мой белый цвет — слиянье всех цветов,
И яды всех отрав — мое благоуханье!
Как пламень белый, я безогненно сгораю.
Я солнцем рождена и в солнце умираю.
Я жизни жизнь! Я — белая сирень!
Одинокая ветка сирени
У тебя на столе стояла,
Этот день твоего рождения
Мы с тобою вдвоём встречали.
До чего ж ты была красива,
Я твои целовал колени
И судьбе говорил спасибо.
Сколько лет пронеслось, но всё же
Вспоминаю я день весенний,
Тот, который мне всех дороже.
Пробудившись ото сна,
Кистью мягкою весна
На ветвях рисует почки
На полях — грачей цепочки,
— Первый росчерк грозовой,
А в тени прозрачной сада
— Куст сирени у ограды.
Вновь наносит к нам сиренью,
Дышит негой, дышит ленью,
И дремать ей словно лень.
Притаился темный пруд,
И дрожит в нём изумрудом
Первый звёздный изумруд.
Как мой садик свеж и зелен!
Распустилась в нем сирень;
От черемухи душистой
И от лип кудрявых – тень…
Сирени горький поцелуй.
Тревоги прочь! Мой взор туманен.
Весь вечер мой – безумный обалдуй!
Сирень, спасибо! Я сдала экзамен.
Я с ней разумной без причины плачу.
Уродинки, зажатые в кулак,
Сиреневые звездочки удачи.
Распустился ландыш в мае,
В самый праздник,
Май цветами провожая,
Только цветет он весной, а не летом.
Пчелки летают вокруг и жужжат:
«Очень приятен цветов аромат,
Будем кружить мы над ним целый день.
Ах! До чего же красива сирень!»
По утру, на заре, по росистой траве,
Я пойду свежим утром дышать;
И в душистую тень, где теснится сирень,
Я пойду своё счастье искать…
И то счастье в сирени живёт;
На зелёных ветвях, на душистых кистях
Моё бедное счастье цветёт.
Пока еще не отцвели сирени,
И сладкое дыханье их волнует грудь,
Иной раз хочется пасть на колени,
Сказать весне: «Не отходи! Побудь!»